Капкан для призрака

Гарт сделал несколько шагов вперед, быстро снимая перчатки, засовывая их в карман и одновременно вытаскивая платок. Он дотронулся указательным пальцем до края стола. Потом сразу же вытер руку платком и сложил его.

— Постарайся сохранить спокойствие, — сказал он, — и снова не теряй головы. Ведь это, — он постучал по краю стола, — ведь это пятно крови. Бетти, где Майкл Филдинг?

Глава 15

— Не знаю. Я вообще не видела его. Если ты думаешь, что это не так, ты, наверное, просто сошел с ума.

— Ты долго находишься здесь, внизу?

— Две… две-три минуты, не дольше. Вот и все.

— Если ты что-то скрываешь, Бетти, скажи об этом мне. Ты не должна меня опасаться.

Бетти сделала глубокий вдох.

— Да, я знаю, что не должна. Я знаю, что ты будешь защищать меня. Ты уже защищаешь кое-кого другого, разве не так?

Она уже не владела своим нежным голосом, от него осталось лишь напряженное дыхание. Гарт неотрывно смотрел на эту восковую бледность и потухшие карие глаза. Сейчас не стоило говорить ей, что женщина, каждая женщина, умеет выбрать самый неподходящий момент для сцен обиды или ревности, доходя при этом до грани исступленной ненависти.

— Так значит, — сказал он, — это ты была под дверью моего номера вчера ночью. Ты подслушала мой разговор с Марион Боствик.

— Да, я слышала его. Я слышала все. Хотя во второй раз ты едва не поймал меня.

— Бетти, неужели ты действительно не можешь понять…

— Нет, не могу. Вплоть до той минуты я ругала себя за то, что плохо относилась к тебе, и ненавидела себя за это. Но потом мне это стало казаться смешным. Разве я была хоть когда-нибудь такой же скверной, как твоя драгоценная-предрагоценная подружка миссис Боствик? А теперь я скажу тебе, что в действительности произошло в субботу…

— Нет, не скажешь!

— Я скажу тебе…

— А я тебе говорю, что ты этого не скажешь! — крикнул Гарт; обошел вокруг стола и встал рядом с ней. — Бетти…

Серые перчатки взлетели, готовые растерзать. Однако и это был всего лишь жест.

— Я уже догадался об этом, но сейчас у нас нет времени. Если с Майклом Филдингом что-то случилось, этого будет достаточно, чтобы тебе пришлось объяснять свое сегодняшнее поведение.

— А ты полагаешь, что мне будет трудно объяснить свое сегодняшнее поведение?

— Можешь уже сейчас попытаться объяснить, что ты делаешь здесь внизу. Именно в бильярдном зале. Почему ты убежала из салона?

— Я спустилась сюда, потому что это единственное место в этом ужасном отеле, где человек может побыть в одиночестве в воскресенье. В одиночестве, в абсолютном одиночестве. Разве тебе никогда не хотелось побыть наедине с собой и спрятать свое лицо от всех? Нет, тебе наверняка не хотелось. Ты относишься к тем людям, которые никогда не выходят из себя и всегда сохраняют спокойствие. Я знала, что ты не веришь мне. Знала это уже со вчерашнего вечера. Но я не предполагала, насколько ты не веришь мне, до тех пор пока ты не показал Майклу Филдингу тот листок бумаги с напечатанным на машинке текстом и не сказал ему, что был вынужден солгать мне, будто это письмо написал ты.

— Ты слышала ночью, что я говорил Марион. И тем не менее ни словечка не упомянула об этом сегодня. До тех пор пока такая глупость, как это письмо, не разозлила тебя.

— Так, значит, это глупость? Значит, то, что произошло с этим письмом, это, по-твоему, глупость! Как я ненавижу тебя! Я никогда в жизни никого так не ненавидела!

— Бетти, замолчи!

— Ну, ударь меня! Почему ты меня не ударишь? Я знаю, что ты сделал бы это с большим удовольствием. Я вижу, как ты поднимаешь руку. Ну, почему ты меня не ударишь?

— Замолчи, говорю я тебе. Мы должны найти Майкла. Мы обязательно должны найти Майкла! Еще минута и…

Гарт знал, что еще минута, и Бетти расплачется, и остановить этот плач он сможет только, дав ей сильную пощечину. Но именно этого он и хотел; его даже испугало, что он испытывает такое сильное желание ударить Бетти или трясти ее так, чтобы у нее стучали зубы.

Гарт быстро повернулся, оглядел помещение и принялся размышлять.

Он чувствовал, как у него на лбу выступает пот. В этом так называемом «Гроте» они, казалось, совершенно затеряны, как в каком-то подводном мире, где нет абсолютно никаких звуков, если не считать звука шагов Гарта. Он быстро направился к альковам с рыбацкими трофеями.

Возможно, они действительно были полированные или лакированные; Гарт не настолько хорошо разбирался в рыбной ловле, чтобы это знать. В каждом алькове был, кроме того, круглый столик со скамеечкой, обтянутой зеленой кожей. Он заглянул подо все скамеечки и осмотрел искуственно нагроможденные камни над головой. Потом вернулся к бильярдным столам.

— Больше здесь искать негде, — сказал он. — Майкла здесь нет.

— А тебя это удивляет? Наверное, он исчез. Наверное, это я устроила, чтобы он исчез, словно колдунья в одной из тех книг, которые ты мне дал.

— Ладно, с этим пора кончать, Бетти. Именно здесь отчасти кроется причина наших затруднений, и ты должна узнать об этом прямо сейчас. Я не только дал тебе эти книги, многие из них я написал сам.

— О боже, о чем это ты снова говоришь?