Капкан для призрака

— В четыре часа дня, — сказал Твигг, — какая-то женщина в купальном костюме шла по склону на пляж и дальше к воде. С некоторого расстояния ее видели мистер Эббот и юный мистер Ормистон. Мистеру Ормистону показалось, что это леди Калдер. Петом он передумал — да, да, такие вещи со свидетелями происходят постоянно! — и заявил, что это была Глайнис Стакли. Однако это не могла быть Глайнис Стакли. Леди Калдер не нравится, когда кто-нибудь надевает ее купальные костюмы, поэтому они находятся под замком, чтобы никто не мог их взять. Та женщина на пляже была именно леди Калдер!

Твигг повернул голову.

— Честность так честность, барышня. Вы слышали, что обещал доктор. Ведь это были вы, в том купальном костюме, и никто другой, верно?

— Ответь ему, Бетти!

— Но я…

— Ответь ему, Бетти! Скажи правду!

— Это были вы, барышня. Верно?

— Да, — прошептала Бетти.

— Ага! — произнес Твигг, ничем больше не выдавая своего триумфа. Лицо его было багровым. Он медленно повернулся к Гарту. — Признавайтесь, доктор, и я отправлю вас обоих туда, куда мне очень хочется вас отправить.

— Вы так думаете?

— Я знаю! Ясно, что она намокла! Ясно, что потом она забралась на веранду павильончика! Однако она не пробыла там никакие два часа. Вы ведь сказали, что раньше она никогда так не поступала. Так зачем ей понадобилось бы делать это в тот раз? Она оставалась там столько времени, сколько нужно, чтобы приготовить чай, и выпила одну чашечку на веранде. Это заняло около десяти минут, а потом она быстро вернулась в дом. Отпечатки пальцев, которые она оставила на чайнике и чашке…

— Это могли быть старые отпечатки, мистер Твигг.

— Могли, доктор. Вы действительно думаете, что они были старыми?

— Нет, не думаю.

— Ага! — сказал Твигг.

Бетти по-прежнему стояла спиной к сушилке и сжимала обеими руками ее край.

— А когда она возвращалась домой, после нее не осталось никаких следов, верно? Ведь тогда еще был высокий прилив. Он смыл бы любые следы. Или следы остались бы на высоком берегу и могли за это время высохнуть, так что их можно было принять за старые следы, оставленные в любой другой день. Да, на расстоянии десяти метров там не осталось никаких следов. И никто не был задушен — пока что. Никто не думал об убийстве — возможно. Верно?

— Да! Верно! Продолжайте!

— Это убийство вообще не было совершено в павильончике. Нет, вовсе нет! Где оно было совершено, доктор?

— По моему мнению, оно было совершено в комнате, предоставленной Глайнис Стакли. Там под рукой у убийцы был отрезок шнура для закрывания окон.

Бетти вскрикнула. Гарт шагнул было к ней через эту запущенную кухню, под тусклым желтым освещением. Потом передумал и остался на месте.

— Ага! — жестко сказал Твигг. Он несколько секунд молчал и постукивал кончиками пальцев по мраморной столешнице. — Сколько тогда было времени? Вернее, сколько было времени, когда леди Калдер вернулась из павильончика в дом? Приблизительно пятнадцать-двадцать минут пятого. Если придерживаться медицинского заключения, до убийства оставалось еще больше часа.

Однако противоречия тут нет. Леди Калдер должна пойти наверх в свою комнату, снять мокрый купальный костюм, надеть платье. А это занимает достаточно много времени. Потом она идет вниз в комнату своей сестры. Вспыхивает ссора — сильная ссора, не притворная, а самая настоящая ссора, такая, которая заканчивается веревкой вокруг шеи.

Леди Калдер рассказала в этой своей истории только часть правды. Несомненно, она рассказала часть правды. В тех эпизодах, которые мы могли проверить путем опроса других свидетелей, Глайнис Стакли действительно приехала в Фэрфилд утренним поездом. С дневной почтой действительно пришло письмо — с отпечатанным на машинке адресом, с лондонским штемпелем.

Вы должны были приехать в шесть часов, верно? Это еще одна причина, по которой она не осталась в павильончике, где, как она признается, действительно была. Она не хотела, чтобы вы встретились с ее сестрой.

Но началась драка. И с леди Калдер случилось то, что происходит с большинством убийц, которые не знают, когда нужно остановиться. Это произошло очень быстро. Все кончено. Жертва мертва. Убийца в ужасе. Что делать? Может, вы скажете нам, доктор, что было потом?

— Нет, — отрезал Гарт. — Нет, я ничего не скажу. У вас прекрасно получается, с большой патетикой.

— Я всего лишь выполняю свои обязанности и больше ничего, не забывайте об этом. Я вам не какая-нибудь крыса и не имею привычки хвастать. Но я загоню убийцу в тупик! — Твигг помолчал. — Что вы там увидели? Почему вы все время оглядываетесь через плечо?

— Наплевать, как выразились бы вы, мистер Твигг. Не обращайте на меня внимания. Не желаете ли закурить? Хотите сигарету?

Это были гротескные слова, как если бы Гарт внезапно потерял способность рассуждать, так же как он был не в состоянии совладать со своими руками. На этот раз в Фэрфилде он не забыл наполнить свой серебряный портсигар. Портсигар блеснул, со звоном перевернулся на столе, и его содержимое едва не рассыпалось.