Капкан из серебра с эмалью

Сейчас Гущин с ужасом предполагал, что Фермер заставил Генриетту позвонить Янине, та уговорила Яну прилететь в Сочи за доказательством измены и предупредила, что в аэропорту ее встретит молодой брюнет с замашками повесы. «Господи, Яниночка, ты ж у меня спокойная и умная, – молился Гущин, – ты не пошла на поводу у старой сплетницы и не помчалась к черту на кулички, чтоб уличить меня в обмане!»

Местному майору перезвонили довольно быстро. И по тому, как меняется его круглое загорелое лицо, Гущин догадался, что дела невероятно плохи.

– Ну! – выкрикнул Станислав, когда сочинец еще и не закончил разговор.

Лицо местного коллеги сложилось в сочувственную, безнадежно тоскливую гримасу.

– Янина Гущина прилетела в Сочи пять часов назад.

У Стаса подкосились ноги. Он почти оглох. За мигом запотевшими очками перемешались краски распогодившегося сочинского пейзажа, откуда-то издалека доносился голос подполковника:

– Ориентировки на Таришвили в аэропорт, быстро! Прочесывайте там окрестности, опрашивайте друзей – у кого Таришвили мог взять машину!

«Поздно, поздно, поздно», – долбила черепную коробку Гущина убийственная мысль. От аэропорта до поселка не более полутора часов езды, если Янина хотела поймать мужа на горячем, она появилась бы в «Элладе» еще под утро.

– Стас, прости, – более отчетливо, возле самого уха Гущина, прозвучал голос подполковника. – Мы отслеживали все звонки, поступающие на мобильник Дулиной, если бы Янина ехала сюда, она б ей позвонила. Назначила здесь встречу.

Гущин сдернул с носа помутневшие очки, кое-как трясущейся рукой засунул их в нагрудный карман.

– Я еду в аэропорт. – Стасу казалось, что он говорит громко, но шеф едва его расслышал.

– Что? – переспросил. – Ты хочешь ехать в аэропорт? Да, да, конечно.

Следом за местным майором Станислав почти бегом добрался по ухабистой дорожке до «форда» Остапченко. Плюхнулся на переднее сиденье и дал команду:

– Сначала в отель. Мне нужно забрать удостоверение и паспорт.

«Форд» лихо развернулся и помчался по переулку до недалекой «Эллады».

Гущина нешуточно затошнило. Перед мысленным взором замелькал хоровод из мертвых девушек: избитая Ирина Зотова, обнаженная стюардесса Воробьева в ванной…

Янина! Образ Яны неуклонно приближался к покойницам, вращающимся в памяти…

Машина долетела до отеля в считаные секунды. Стас выпрыгнул из салона, сказал Остапченко: «Я мигом!» – и ворвался в калитку яростным зимним ураганом.

Пролетел площадку у крыльца, взлетел по ступенькам… и замер. За большой стеклянной дверью у конторки Покатутаса спиной к нему стояла Яна. Обернулась на звук прыжков майора.

Предъявила мужу ледяное бесстрастное лицо. Красивое, как никогда!

Супруги молчали: у Стаса дух перехватило, Янина, кажется, вообще не знала, как себя повести. Смотрела на майора льдистыми глазами и ждала, когда тот хотя бы поздоровается.

– О, – первым нашелся Покатутас и произнес совершенно очевидное: – А вот и Станислав Петрович.

Распахнутые, ждущие глаза Янины внезапно потеряли строгость. Супруга, поражая Стаса, улыбнулась и чирикнула:

– Сюрприз! Я вырвалась с работы.

Потрясенный донельзя майор сглотнул, кивнул.

– Пойдем к тебе, милый?

Пунцовый встрепанный следователь машинально кивнул довольному Покатутасу и направился к лестнице. Молча, так и не поздоровавшись. На площадке второго этажа жена остановилась и шепнула:

– А ты у нас, оказывается, переводчик с хинди? – Янина виновато наморщила нос: – Прости. Когда Георгий Анастасович сказал, что ты писатель-переводчик, я догадалась, что ты здесь работаешь. – Чмокнула неопомнившегося мужа в щеку: – Надеюсь, я ничего тут не нарушила, я не говорила, что ты следователь… – В горле Гущина неожиданно заклокотали слезы, вырвался полувсхлип, полувздох. Янина удивилась: – Что с тобой? Ты… плачешь?! – И тут же начала виниться пуще прежнего: – Прости, прости, я не хотела тебе мешать… Генриетта глупая сплетница, она мне такого наплела…

– Подожди! – воскликнул муж. – Меня машина ждет, ее надо отпустить!

Выбегая из холла «Эллады», Гущин уже набирал номер подполковника. Рвущийся наружу вопль «Она нашлась!» прожег дыру в гортани.

В номере Стас едва смог стянуть с себя прилипшую к потному телу одежду. И разговаривали супруги уже в джакузи. Стас смотрел на Янину такими влюбленными, признательными глазами, что жена даже смутилась. Брызнула на него водой и фыркнула:

– Ты так соскучился? Приятно, черт возьми.

А Гущин еще полностью и не опомнился. Во внезапно опустевшей голове бродили неясные, но радужные мысли. Стас корил себя за то, что мысленно чуть-чуть похоронил свою любимую.

– Рассказывай, – утираясь от брызг, изображая ворчуна, приказал майор. – Как получилось, что ты в Сочи?

– Ох, – прикинулась виноватой жена. – Даже не знаю, как начать. Но… – Янина подняла вверх указательный палец. – Ты сам виноват. Зачем сказал, что вылетаешь в Сыктывкар?

– Согласен, был грешок. Но я не хотел, чтоб ты воображала меня на пляже в окружении девиц в купальниках. Так ведь и получилось, да?

Вздернутые плечи Янины показались над пеной.

– Сама не понимаю, как это произошло… Поверила в какие-то бредни…