Капкан на Инквизитора (СИ)

Когда до застывшей в неподвижности романки оставалось не более полутора десятка шагов, конь Седрика, которого де-принц вел за собой на поводу, всхрапнул. Этот негромкий звук словно разбудил странную девушку. Она вскочила на ноги. Меч оказался в ее руке раньше, чем Седрик успел это заметить.

Какое-то время Седрик и романка смотрели друг на друга. Дагеддид взирал на свою драгоценную находку со смесью смущения, восторга и дикого облегчения - это действительно была она. В стоячем морозном воздухе он еще не слышал ее запаха, но знакомое желание понемногу поднималось из самых глубин его естества.

Похоже, что и девушка его узнала. В ее взгляде мгновенный испуг смешался с глубоким отвращением и какой-то внутренней мукой.

- Здравствуй, - проговорил Седрик, когда молчание стало затягиваться. – Я вижу, ты меня помнишь. Зря ты тогда сбежала. Я… я все время искал тебя. Теперь… ты поедешь со мной.

Девушка по-прежнему смотрела на него. Как и вечность назад клинок в ее руке был направлен в грудь Дагеддиду. Только теперь романка была одета в теплое платье до пят и меховой полушубок. Глаза юной женщины набрякли краснотой, точно она недавно плакала. Красивый тонкий нос слегка припух. Романка казалась сильной, но одновременно маленькой и хрупкой. Седрик смотрел на нее и в его груди помимо вожделения зарождались иные желания, которые раньше никогда не были ему знакомы – обнять, согреть и защитить.

- Опусти меч, - он выпустил повод, делая шаг ей навстречу. – Я не хочу, чтобы все было, как в прошлый раз. Я… проклятье, трудно разговаривать, если тебе не отвечают! Если бы ты могла говорить…

- Я могу говорить.

Седрик вздрогнул от неожиданности. Речи романки прозвучали как гром с ясного неба. Де-принц привык к бессловесности прекрасной юницы, и ее голос - глубокий, серебристый, несоизмеримо нежный, поразил его еще более притягательного запаха. Забыв обо всем, он сделал еще шаг вперед. Девушка отступила, оставив между ними мешок и брошенное на него зеркало.

- Тогда ты… назови свое имя, – отчего-то узнать это показалось Седрику теперь важнее всего прочего. – Как тебя зовут?

Некоторое время романка молчала. Ее красивое лицо комкала непонятная гримаса. Наконец она по-мужски сплюнула в сторону и глубоко вдохнула сквозь стиснутые зубы.

- Зачем, Дагеддид?

Седрик не ошибся – никакого уважения к его титулам или страха перед ним у романки не было. Такое настолько шло вразрез с тем, к чему он привык, что, несмотря на обстоятельства, геттское нетерпение вновь резко поднялось откуда-то изнутри. К нему подмешивались раздражение от равнодушного тона девушки и гнев за все мучения, что она причинила ему своим побегом. Седрику захотелось вновь жестко доказать обязанность женщины подчиниться – тем более, ему, сыну короля.

Де-принц сдвинул брови, давя в себе гнев. Ради расположения прекрасной романки он сдержался.

- Ты поедешь со мной, - отрывисто повторил он. Извинительные нотки в его голосе исчезли. Седрик теперь говорил властно, сообразно положению. – Как я должен к тебе обращаться?

Он рассчитывал вызвать смущение или испуг. Однако девушка лишь хмыкнула. Это равнодушное хмыканье вкупе с ее выражением лица резко усилили раздражение де-принца.

- Болван, - неприязненно добила его романка, не опуская меча. – В когорте женоугодников твое место – с левого края. Поди дай в морду тому asino (ослу), который учил тебя так обольщать юных жен. Et рerite, сaenum. (И отвали, скотина.)

Ни миг от услышанного Седрика взяла оторопь. Ему часто приходилось слышать подобные выражения в Роме, особенно в среде простолюдинов, но от женщин - никогда. Опамятовав, он рассвирепел окончательно.

- Ты можешь просто сказать свое имя? – не сдержавшись, гаркнул он. – Какое, к Прорве, обольщение? Я всю страну вверх дном перевернул, пока искал тебя! В каждом селении глашатаи орут о твоих приметах! Проклятая ведьма, ты лишила меня покоя! И теперь ты еще смеешь дерзить?

Романка хмыкнула опять. Потом, без перехода, шмыгнула носом и вытерла под ним рукавом. Непохоже было, чтобы де-принцу удалось вызвать ее испуг на этот раз.

- Веллы зовут меня Марикой, - поморщившись, соизволила представиться она.

Седрик смягчился. Звуки велльского имени неожиданно благотворно подействовали на его вспыльчивость.

- Хорошо, Марика. Опусти меч.

Романская девушка отрицательно качнула головой.

- Nequaquam.

- Говори по-велльски, - раздраженно приказал де-принц, который все более тяготился близостью романки и невозможностью прямо теперь коснуться ее тела. - Что значит – «нет»? Проклятье. Я приказываю тебе!

- Веллами своими командуй, - маленькая женщина и тут не выказала малейшего почтения к его особе. - Ты ж уже… все сделал… что тебе было нужно. Проваливай, куда шел.

В голову Седрика впервые закралась крамольная мысль о том, что с немой было куда легче.