Капкан на «Медведя»

– Ничего, – тускло отозвалась Ольга, отворачиваясь к боковому стеклу, – Ты меня высади у трамвайной остановки, хорошо? Хочу немного пройтись пешком, хочу побыть одна…

– Как угодно, – он затормозил напротив пятачка, где скопилось несколько человек в ожидании дешевого (и бескомфортного) транспорта.

Выходя из машины, Ольга повернулась к нему и легонько скользнула губами по его щеке. Глаза блестели больше обычного, но она не плакала. Он подумал – после июльского кошмара Олененок приобрела некоторую закалку… – Спасибо тебе, Медведь. Спасибо.

– Пожалуйста, – он не двигался с места, пока ее тоненькая, хрупкая фигурка не растворилась в сером мареве, окутавшем город.

* * *

Глава 2. Ты пичужку-то не обижай!

1.

– Сожалею, но Вячеслав Сергеевич выехал на объект и вернется нескоро. Ему что-нибудь передать? – его секретарша. Эта рыжая курва. Работала еще у Цветова, потом у Лугина, но всегда неровно дышала к "Медведю". И сейчас – этот подчеркнуто-вежливый голосок со скрытой издевкой… Словно не узнала, кто звонит.

– Да, передайте ему, когда он появится (какая, однако, удобная отговорка – уехал на объект!), что его просит перезвонить Зоя Михайловна Верескова. Верескова, запомните? – не удержалась-таки, съязвила.

– Хорошо, – голос абсолютно невозмутим – отлично вышколена, стерва, – Я передам.

Зоя положила трубку. Ну, а чего же еще можно было ожидать сейчас, когда Вересков наконец-то (пусть, в определенной степени, благодаря везенью) достиг долгожданной вершины?

А она, как та старуха пресловутая, осталась у разбитого корыта.

Хотя началось-то с него, когда он два года назад потерял голову из-за смазливой малолетки. Тогда Зоя посчитала ниже своего достоинства выяснять, что это за "малолетка", а потом (уже после судебного заседания, где они официально были признаны разведенными), когда она спросила, кем была та девчонка, Вересков лишь усмехнулся: "Неужели даже сейчас это имеет для тебя значение?"

– Нет мужика, который хоть раз, да не сходил бы "налево" от своей законной половины, – изрек ее, Зои, отец. Он изрек не только это. Привел даже расхожую пословицу о том добре, от которого не ищут добра… и напоследок обозвал старшую дочь дурой.

Как сейчас оказалось, он был абсолютно прав.

…С Анатолием ее познакомила подруга (которая, как позднее оказалось, сама о нем мало что знала). Обаятельный "разведенец" тридцати семи лет. Элегантный прикид, прекрасно подвешенный язык. И несомненное знание психологии немолодых женщин, не слишком счастливых в браке…

Впрочем (сейчас-то она отлично это понимала), по меньшей мере смешно желать, чтобы супруг после семнадцати лет совместной жизни вел себя как влюбленный молодожен. Да Вересков вообще был сдержан (если не скуп) в проявлении чувств. Ценным в нем было другое – надежность. И, конечно, то, что Зоя называла хозяйственностью – применительно к мужчине, конечно. Он не терпел ни малейшего непорядка в доме – покосившейся полки, протекающего крана, отставшей от стены кафельной плитки… Казалось бы, мелочи, ничего особенного, но сейчас Зоя слишком хорошо (и, к сожалению, запоздало) понимала, что настоящее-то складывается именно из мелочей…

Сколько раз они с Вересковым ссорились за время совместной жизни? По пальцам можно пересчитать. И обычно инициатором ссоры выступала она, Зоя. А он, как правило, отмалчивался. Черт, да он ни разу голоса на нее не повысил, а уж вообразить, что он способен на кого-то руку поднять… (правда, один раз это все-таки случилось, когда он выпорол шестнадцатилетнего Димку солдатским ремнем. Впрочем, заслуженно).

Зоя тупо смотрела в окно, за которым деревья с остатками бурой листвы тянули черные руки-ветви к серому, беременному дождем небу в немой мольбе о возвращении теплых денечков, и думала, когда же в действительности всё началось?

Нет, не тогда, когда ее муж увлекся какой-то пошлой девчонкой (в конце концов, все закончилось относительно благополучно, разве нет? Из семьи он не ушел, погрузился с головой в работу. Ну, может, стал более молчаливым… но он и не был никогда многословен). Началось все с того злосчастного праздновения Старого Нового года, на которое подружка пригласила Зою ("…и лучше приходи без своего благоверного, у нас тут, знаешь ли, что-то вроде девичника…") Девичника! Ха! Сорокалетние "девочки" собрались на девичник! А Анатолий на этот девичник просочился как хорек в курятник.

Зоя не была красавицей, тем не менее в молодости ее частенько называли видной девушкой – высокая, статная, с прекрасным цветом лица, яркими темными глазами и черными волосами. Теперь, конечно, волосы приходилось подкрашивать, цвет лица поддерживать с помощью косметики, да и за весом следить, однако в целом… В целом она была еще очень даже ничего.

И тем не менее поначалу ухаживания Анатолия воспринимала с известной долей скептицизма.