Капкан на наследника

— Я все время твержу об этом, но, похоже, никто мне не верит. Мне ничего не надо. Только мои десять кусков, и все.

— А если они так и не поверят?

— Тогда им придется поверить, но боюсь, что доказательства будут довольно жестокими.

* * *

Последующие газетные выпуски содержали развернутую информацию о Маркхаме и Брайди Греке. Один из репортеров заявил, что по своим каналам ему удалось раскопать, будто эти двое были наемными убийцами и работали на мафию, и уже в шестичасовых новостях информация была подтверждена. Последние ссылались на достоверные заокеанские источники и, более того, связали их с операцией Турка в Европе. Одно из СМИ ухитрилось взять интервью у самого Турка, но тот заявил, что он — честный бизнесмен, занимается только законными делами, и гневно отрицал всякие грязные инсинуации. Аналитики упомянули о подозрительном убийстве наркокурьера в пригороде Марселя и о том фуроре, который в определенных кругах был вызван предположительным перехватом многомиллионной партии героина, и конечно же не преминули намекнуть на связь между всеми этими событиями.

Ал Де Веччио раздраженно хлопнул ладонью по новенькому цветному телевизору и выключил его.

— Теперь нам все известно, — сказал он.

— Теперь тебе ничего не известно.

— Я сегодня звонил кое-куда, — как бы между прочим бросил Ал, вставая с дивана, чтобы налить себе еще пива, и бросил взгляд на мое отражение в зеркале бара. — Удалось наконец-то достать одного шефа полиции на юге Испании, который согласился поболтать со мной немного, конечно, не без рекомендации с определенной стороны.

— И что?

— Был у них один загадочный тип, которого все называли El Lobo. Постоянно мутил воду тут и там. Никому неизвестно, кто он такой на самом деле, и редко кому удавалось увидеться с ним. Так вот, один из тех, кто знал его в лицо, утверждает, будто он погиб в холмах на окраине того самого городка на юге Испании.

— И что? — отхлебнул я пива, ожидая продолжения.

— По всему видно, этот El Lobo находил особое удовольствие вторгаться в сферу деятельности другой загадочной фигуры, известной как Ле Флер. Фактически ему удавалось это настолько хорошо, что он шаг за шагом взбирался на самый верх по крутой лестнице наркобизнеса.

— Чего о нем волноваться, если он умер?

— Потому что тела никто не видел, зато его почерк до сих пор чувствуется во всем.

— Это проблемы полиции, — пожал я плечами.

Ал обернулся, подошел ко мне и посмотрел прямо в глаза:

— Я бы так не сказал. Полиция по одну сторону баррикад, а эти чертовы организации — по другую. У копов руки связаны. У тех других — вообще никаких тормозов. У них есть деньги, люди, и они прекрасно знают, как навязать свои правила игры. Им абсолютно наплевать на то, кто стоит у них на пути. И они не считают, что Е1 Lobo мертв.

— Давай ближе к делу, Ал.

— Это уже не первый раз, когда я задумываюсь над тем, как похоже это имя El Lobo... Волк... с твоим. Скажи мне, друг мой, не называл ли кто-нибудь тебя Пес?

— Бывало, и похуже звали.

Он покачал головой и уперся в меня взглядом, молча дожидаясь ответа на свой вопрос. Я кивнул.

— Брось, Ал, — добавил я. — А чего еще ожидать человеку с таким именем, как мое?

— Ладно, Дог... об одном прошу: не ври мне на этот раз. Есть кое-какие вещи, на которые кроме меня способны лишь единицы. Одна из них — точно определить, врет человек или нет. Ты... был ли ты тем самым El Lobo?

На этот раз настала моя очередь просверлить его взглядом:

— Не-а. Жаль разочаровывать тебя.

В наступившей тишине стало отчетливо слышно громкое тиканье настенных часов. Прошло немало времени, прежде чем Ал натянуто улыбнулся и отхлебнул пива.

— Ладно, Дог, я тебе верю, — проговорил он.

— Рад, что хоть кто-то верит мне.

Он снова уселся на диван, с облегчением откинулся на спинку и скрестил ноги.

— Сегодня я также поболтал с Роландом Холландом. Наш старинный друг неплохо устроился.

— Умный малый, ничего не скажешь.

— Одно время вы были очень близки, не так ли?

— Ну, мы ведь вместе летали, — ответил я. — Да ты и сам знал его не хуже меня.

Ал кивнул, докончил пиво и встал еще за одним.

— Забавно, что он, как и ты, уволился в Европе.

— Ему тоже дома ничего не светило. Так зачем было возвращаться?

Ал дернул за кольцо на банке с пивом и стал быстро глотать пену, пока та не пролилась.

— Ролли всегда был человеком науки, — вытер он рот. — Настоящий бриллиант, обладал огромным потенциалом.

Я понял, к чему он клонит:

— Поэтому он и остался в Европе. Именно там после войны открывались безграничные возможности. И если ты наблюдал за ним, то и сам прекрасно знаешь, что Ролли не допустил не единой ошибки, ни разу не оступился. Вот теперь и возглавляет несколько крупных предприятий. Черт, да теперь даже члены правительства советуются с ним, прежде чем предпринять какие-нибудь мало-мальски серьезные шаги!

— Он когда-нибудь консультировался с тобой, Дог?

— Конечно, — засмеялся я. — Кто еще, по-твоему, может быть мозговым центром всего этого научного бизнеса?

Ал хмыкнул и снова хлебнул пивка.

— Не ты, это уж точно, — сказал он. — Ты и считать-то толком никогда не умел.