Капкан (СИ)

— Я тебе расскажу кое-что, — начал друг, когда я успокоился. — Ты знаешь, как я хотел ребёнка, водил Крис по всем врачам, оплачивал самые дорогие лечения, чтобы привести её организм в порядок. И когда она забеременела, был на седьмом небе от счастья. И всё это время, я не обращал внимание на главное, хочет ли этого Крис или делает это только для того, чтобы я был счастлив? Однажды, она была уже на восьмом месяце, и я случайно услышал её разговор с подругой. Она делилась с ней, что не хочет ребёнка, боится за него. Я был в ужасе от услышанного, готов был броситься к ней и прибить её за эти слова, но взял себя в руки. Она долго плакала, говорила, о том, что ребёнок не заслуживает мать наркоманку и отца вора и бандита. Боялась, что наши профессии однажды сыграют плохую шутку с сыном. Говорила, что хочет для него другой жизни, не той, которую ведём мы. И я её понял. Это нам с тобой легко принимать такую жизнь. Нам повезло, мы родились и выросли в этой среде, смотрим сейчас на себя и довольны результатом. Но Медея… на глазах у бедной девчонки убили её семью. Дважды. И в одной из смертей она винит тебя. Поэтому, нет ничего удивительного в том, что она провалилась с ребёнком сквозь землю. Думаю, под землей она чувствует себя в безопасности.

Его слова дошли до моего разума и остудили пыл.

— Имеет значение только то, что, несмотря на всё то, что произошло между вами перед её отлётом, она оставила ребёнка. Родила и воспитала твою дочь, пожертвовав собой. Ты только представь, какого ей на протяжении всех лет желать убежать от тебя, но при этом каждый день смотреть в глаза ребёнка и видеть тебя.

Я был благодарен Демиду за этот вытрезвительный разговор. Возможно, я пришёл бы к этим заключениям, как только остыл. Но это было бы после того, как я сказал бы и сделал Медее то, что причинило бы ей боль. Физическую и моральную. И я рад, что этого не случилось.

— Сэр, мы на месте, — голос мужчины приводит в чувства.

Дожидаюсь, когда завершится отправка всех файлов на почту генерал-полковнику, после очищаю все данные с ноутбука и, закрыв, возвращаю его обратно в дорожную сумку. Выходя из автомобиля, даю указания водителю, чтобы ждал меня здесь, а сам направляюсь к дверям маленького пригородного дома.

Не знаю, чем я заслужил благосклонность Эрнеста, но мужчина с радостью дал мне адрес их дома, заодно сообщил, когда его дочь с внучкой будут одни дома.

Я воспользовался этой информацией. И прежде, чем рискнуть всем, ради восстановления справедливости, я хочу увидеть свою дочь и женщину, которую всем сердцем ненавижу и хочу.

Нажимаю на звонок, и через минуту дверь открывается и передо мной появляется Медея. Я не видел её всего семь дней, но успел соскучиться так, что готов был впиться в неё прямо на пороге.

Она потеряна, я наслаждаюсь этим. Люблю наблюдать за её секундной уязвимостью, которую она быстро берёт в руки и делается редкостной стервой. Это возбуждает.

— Что ты тут делаешь? — скрещивает руки на груди.

Именно об этом я и говорю — сначала беззащитный котенок, а через секунду тигр, желающий проглотить тебя целиком.

— Приехал к Эрнесту, — ступаю за порог.

— Его нет дома, — отвечает уже мне в спину.

Я прохожу по коридору к звуку телевизора, доносящегося из ближайшей комнаты. Вхожу в неё и, увидев малышку, не могу сдержать улыбки. Она видит меня, вскакивает с места и с радостным визгом бежит ко мне, раскрыв объятия. Хватаю её на лету, обнимаю крепко, вдыхая аромат её волос в себя. Прижимаю к себе так близко, как только это возможно. Еле сдерживаюсь от желания поцеловать её.

— Мама сказала, что ты больше к нам не приедешь. Я была так расстроена.

— Твоя мама очень много говорит, — бросаю взгляд на вошедшую.

— Я дам тебе адрес папы, езжай туда. Домой он вернётся поздно, — говорит, облокотившись об дверной косяк.

— Я никуда не тороплюсь, — не могу оторвать от неё глаз.

Не испытываю ни агрессии, ни обид. Только жажду и желание. Ей кажется, что она в моей власти, я же думаю, что всё наоборот.

— Зачем ты здесь, Роланд? — голос содрогается.

Наблюдаю за ней еще с полминуты. Смотрю, как она борется сама с собой, со своими мыслями и желаниями. Стерва любит меня, и вместо того, чтобы сдаться, подойти, признаться во всём, продолжает стоять на своём.

Решаю больше не томить её. Держа одной рукой Ариану, которая что-то радостно рассказывает мне, второй я достаю из внутреннего кармана куртки результаты анализа и протягиваю ей. Наблюдаю, как она принимает их, раскрывает бумагу и читает, постепенно меняясь в лице.

Боится поднять глаза на меня, руки дрожат. Она прекрасно знает меня, поэтому, уверена, что я устрою ей скандал. И, если бы не Демид, я бы ей его организовал. Но теперь, взяв себя в руки и собрав все мысли воедино, я понимаю, что хочу только одного — дать ей понять, что без них не вернусь обратно.

— Не стоило этого делать, — вырывается из её губ, но глаза её по прежнему опущены на документ.