Капкан (СИ)

Устремилась к раковине, и Адам отступил на шаг. Чувствовала, что больше просто не могу… Ощущала, как отвращение к себе, к нему, к происходящему становится просто невыносимым…

Открыла воду, оперлась ладонями о столешницу, сосредоточив внимание на искрящейся прозрачной струе, ударяющейся о фаянс, пузырящейся и разбрасывающей крошечные брызги, живительной влагой долетающие до моих воспалённых от расплавленной соли щёк…

Так долго сдерживаемая тошнота пересилила. Согнулась пополам, заходясь кашлем и хватая ртом воздух, больше не думая о том, как неприлично опустошать желудок при посторонних. Только прибавила воду, обливаясь потом, придерживая взлохмаченные волосы и захлёбываясь рыданиями от жалости к самой себе…

— Господи, Олесь… — Адам с полминуты стоял рядом, дожидаясь, пока закончатся спазмы. Наконец осторожно дотронулся до моих сгорбленных плеч, аккуратно собрал пальцами мои перепачканные колтуны в импровизированный хвост на затылке, придержал его одной рукой. Помочил под водой свободную ладонь, прижал прохладные мокрые пальцы к моему лбу… — Тише, ну…

*37*

Прополоскала рот, почему-то нелепо улыбаясь от уха до уха — не ушёл, хлопнув дверью. Даже вроде как помочь пытается… Стыдно перед ним? Да, очень, но при этом эгоистично тепло и приятно, так, что хочется побыстрее прийти в себя и по возможности создавать как можно меньше проблем для него…

— Мне лучше… — прохрипела, сплёвывая кислую слюну и сама набирая в пригоршню воды, чтобы умыть лицо. — Пыли наглоталась, видимо…

Адам только холодно усмехнулся на мою неуклюжую попытку чёрт знает зачем оправдать собственное самочувствие. Всё-таки придержал мои волосы, пока я с ожесточением тёрла глаза жидким мылом, смывая остатки макияжа.

— Я выйду, Олесь… — он исподлобья смотрел на меня в отражение зеркала, пытаясь поймать мой взгляд.

Подняла глаза, с ужасом вглядываясь в его, чёрт побери, красивое бесстрастное лицо в том же отражении, зачарованно наблюдая за тем, как он медленно отпускает мои волосы, которые моментально падают на лоб и прилипают к мокрым щекам. Всё-таки бросит меня одну? Противно, да?

— Сумку можешь мне принести? — пробормотала, глотая вставший в горле ком и заправляя слипшиеся пряди за уши. — Серебристая такая…

— Я помню. Хорошо, — он кивнул, хватаясь за ручку двери и задумчиво оглядываясь на пороге. — Подожду снаружи, как будешь готова — позовёшь. Закройся на всякий случай.

Выдавила благодарную дрожащую улыбку… Выдохнула, едва Адам исчез в коридоре, на миг впустив во влажную тишину помещения фоновый гул ресторана…

Блядь… Бля-я-ядь. Бля-я-я-я-я-ядь!

Привести себя в порядок сейчас — такая же фантастика, как платье Золушки превратить в прекрасный наряд взмахом волшебной палочки. Конечно, теперь я не собираюсь задерживаться здесь надолго, но мне в любом случае придётся вернуться в зал, попрощаться с Веркой, с её родителями, найти Игоря и убедить его поехать домой… Господи, просто не представляю себе всего этого в реальности…

Воровато оглянувшись на дверь, расстегнула боковую молнию. Неуклюже стащила платье через ноги, вспоминая, как днём аккуратно и с восхищением надевала на себя это роскошное чудо. Ну, по крайней мере, миссию свою оно выполнило…

Гигиенические процедуры в неприспособленном для этого помещении бара с помощью чайника и унитаза — забавно конечно, но безумно неудобно. И всё-таки по мере того, как я смывала с себя собственную застывшую влагу и мужскую засохшую сперму, я чувствовала себя лучше и увереннее. Словно, удалив следы происшествия, можно стереть из книги судеб само происшествие…

Платье… Я застирала лишь одно особо видное пятно — след мужского ботинка. Остальное бессмысленно — вряд ли кто-либо будет приглядываться к мелочам.

Снова нацепила на себя тяжёлую измятую ткань, застегнула молнию, расправила подол…

Голова больше не кружилась. Почему-то по телу периодически прокатывался озноб, всё чаще и чаще — потихоньку отпускало слепое напряжение, и на его место просачивался страх и осознание вины…

Попыталась разодрать невидимки на голове, торопливо промыла под краном кончики волос…

От тихого стука в дверь замерла. Сердце набатом ударило под рёбра…

— Олесь, это я, открой.

Шумно выдохнула от облегчения. Повернула замок, отступила на шаг, пропуская Адама с моей сумочкой в руках. Натянуто улыбнулась…

— Надеюсь, ни у кого подозрений не возникло… — я закусила губу.

Он лишь пожал плечами, протягивая клатч мне. Сам запер дверь.

— Вера спросила, что случилось, — Адам невозмутимо оглядел меня с ног до головы. — Я сказал, что тебе стало плохо. И что ты не хотела беспокоить подругу и попросила меня принести сумку.

Распахнула глаза, ощущая, как в груди взрывается смутная обида и какая-то непонятная жалость черт знает к кому… Отвернулась.

— Понятно, — я открыла единственное отделение, непослушными пальцами отыскивая среди привычного творческого беспорядка тушь, блеск для губ и расчёску. — Ну спасибо за помощь…

— Думаешь, не стоило этого делать? — Адам как-то горько усмехнулся, расслабленно облокачиваясь на столешницу и складывая руки на груди.