Капкан (СИ)

Сероватый вечерний сумрак смазывал свет фонарей. Огромная парковка, занимающая почти половину двора, полностью забитая темнеющими машинами, дальше — аккуратно подстриженная аллея, уводящая в парковую зону, сбоку обширная детская площадка с огороженными трамплинами для самокатов или скейтбордов, сразу за ней угол следующей многоэтажки…

Красиво. Не то что вид из моих окон…

Странное ощущение. Мне хочется знать больше… Знать всё об Адаме, о его жизни, о прошлом, о нынешних заботах, о планах на будущее. Просто знать… Нет желания отодвинуть это от себя, бежать без оглядки от реальности, оправдывать собственные потребности и закрывать глаза на происходящее. Всё это не закончится завтра, верно? Мы будем продолжать эти встречи за Веркиной спиной, будем подстраиваться под обстоятельства, будем узнавать друг друга всё больше и глубже. Нам уже не выбраться без потерь из всего того, во что мы так опрометчиво вляпались. И я рада этому вопреки всему…

— Держи, Олесь!

Резко развернулась, глядя на вошедшего в комнату Адама, держащего в руках две огромные кружки. Округлила глаза, заметив путавшегося у него под ногами котёнка — тощий, почти лысый, с порванным ухом и странно изогнутым хвостом… Судя по всему, Адам ничуть не преувеличивал, когда рассказывал в кругу друзей об этом домашнем питомце дочери, которого она без разрешения притащила с улицы и сама выхаживала…

Невольно протянула руку, присев на корточки. Осторожно пригладила пальцем короткую шерсть между ушей… Зверь мгновенно переключился на меня, громко замурлыкав и как не в себя тыкаясь острой мордой мне в ладонь. Даже привстал на задние лапы…

— Анжела только из-за него теперь домой каждый день приходит — хоть какая-то ответственность у неё появилась, — Адам поставил кружки на столик. — Ласковый, зараза…

Улыбнулась, наблюдая за тем, как кот запрыгивает на кровать, чтобы быть поближе ко мне, как тянется наверх, перебирая невесомыми лапами по моей кофте, с преданным любопытством заглядывая в глаза…

— Как его зовут?

— Не спрашивай. Она его как-то называет, я хер знает. У меня он просто кот. Откликается даже… — Адам добродушно усмехнулся, присаживаясь рядом с животным и проводя огромной лапищей по костлявой кошачьей спинке. — Выжил же…

***

Неожиданно вкусный кофе — у меня наполовину разбавленный молоком, у него искрящийся чёрный. Разговоры о каком-то тщедушном кошаке, счастливо мурлыкающем между нами, рассказы о планах на лето — у меня работа до седьмого пота, и хорошо, если сделают кондиционер, а не как в прошлом году, а у него — детский лагерь в три смены, возможно, короткий вылет с дочерью к морю, но это не точно…

Наверное, я готова было к тому, что меня постигнет разочарование. То самое чувство сожаления, которое накатывает в моменты, когда обожаемый кумир, чья жизнь полна ярких красок и неведомых тебе воплощений, превращается в обычного человека, которым он по сути и является, но ты никогда прежде не видела его реальности, и сейчас в это сложно поверить… Я даже ждала этого разочарования в каком-то роде, вглядываясь в лицо Адама, вспоминая первое впечатление Верки о нём, когда она взахлёб рассказывала о новом знакомстве, сравнивала для себя образ этого человека тогда и сейчас, выискивая отличия в его поведении в ещё совсем недавнем прошлом и теперь… Но разочарование не наступало. Вместо него в груди разливалось какое-то щемящее принятие, непонятный смутный восторг, осознание того, что Адам, по сути, не поменялся, это я стала понимать и видеть гораздо больше…

Нет, я не планировала остаться с ночёвкой. Но и уйти вовремя тоже не смогла…

Только сейчас я задумалась о том, что он, как и я, не был готов ко всему происходящему, что у него есть свои загоны и сложности, что нет чёткого плана действий, что он так же не готов ни к возможной развязке, ни к разрыву отношений. Да, между мной и Веркой он выберет её, в этом у меня не было сомнений. И я, как само собой разумеющееся, полностью одобряла этот выбор. Но прямо сейчас… Это всё казалось таким далёким, незыблемым и настоящим, вечным как небо и земля. Оно было, есть и будет. А значит, можно сосредоточиться в моменте и забыться на время — оно никуда не денется в любом случае…

***

Кот самозабвенно спал на тумбочке, свернувшись клубочком и подрагивая порванным ухом. Иногда на короткое время начинал громко тарахтеть во сне, но потом снова замолкал. Оставалась лишь звенящая тишина, колоколом отсчитывающая время…

Я подтянулась повыше, обнимая Адама за живот и перекладывая голову с его голой груди на плечо. Потёрлась носом о растрёпанную бороду, разглядывая в рассветом мареве спокойное уставшее лицо, наблюдая за тем, как длинные мозолистые пальцы подносят к тонким губам почти истлевший фильтр, как подрагивают чёрные густые ресницы… Поймала чуть ленивый самодовольный взгляд тёмных лучистых глаз…