Капкан со всеми удобствами

Перед операцией тетка, скрежеща зубами от боли, передала Светлане ключи от квартиры и сообщила, что год назад оформила завещание на нее. Раздраженно перебив всплакнувшую племянницу, добавила, что оформление квартиры влетит Светке в копеечку. Она – не прямая наследница. Налог будет огромным. Поэтому ей следует продать кое-что из того, что племянница обнаружит в квартире. Одно условие: «хабалки» не должны получить ничего! Они загубили жизнь и карьеру сына Софьи Михайловны. Подающий большие надежды пианист был вынужден работать грузчиком на овощной базе, чтобы обеспечивать этих плебеек. Там и подхватил воспаление легких с последующим отеком… Племянница, относившая нелестное прозвище к себе, не сразу поняла, что на этот раз тетушка имела в виду невестку и родную внучку, о существовании которых Светлана давно забыла. Для тетки они вообще никогда не существовали, впрочем, как и Софья Михайловна для них.

Светка, став полноправной хозяйкой квартиры, в нее не переехала. Слишком тяготили прошлые отношения с теткой. Хорошо помню, как она плакала, устроив после похорон и поминок уборку. Такое впечатление, что находилась под неусыпным надзором покойной. Провозилась до часу ночи. И это несмотря на нашу помощь. На похороны пришло неожиданно много народа. На кладбище перед погребением тетки Светка искренне плакала и жалела, что не взяла с собой дочь. Софья Михайловна посмертно удостоилась таких дифирамбов от друзей и знакомых за свою ангельскую доброту, справедливость и прочая, прочая, что Светка ревела от своей черной неблагодарности к усопшей. Однако на поминках все встало на свои места. Подвыпившие подруги и друзья Софьи Михайловны расслабились и хором уговаривали Светочку забыть про слезы, ибо ей несказанно повезло, что она пережила тетушку. Потихоньку перечислялись крупные и мелкие пакости, которыми Софья Михайловна щедрой дланью наделяла друзей и знакомых. Какой-то пожилой джентльмен, похожий на крокодила, плакал крупными крокодильими слезами и жалобно просил соседей по столу подтвердить, что этого «аспида» закопали достаточно глубоко. Светка совсем ошалела. Время шло, а приглашенные помянуть Софью Михайловну, казалось, забыли не только про повод, по которому собрались, но и про время. Позвонив дочери, Светка попросила ее переночевать у соседки, поскольку возвращение домой затягивалось до утра. Умотавшись после уборки, она, позаимствовав у нас раскладушку и снотворное, улеглась в теткиной квартире. Кровать Софьи Михайловны ее пугала.

Около трех часов ночи к нам в квартиру раздался робкий звонок. Димка спросонья схватился за телефон. Я оказалась более сообразительной. За дверью с раскладушкой в руках и собственным пальтишком стояла Светка. Объяснений не потребовалось. Ясно: тетка решила достать племянницу и после смерти. Светлану уложили на диван, раскладушку отставили в сторону, но неудачно: позже она разложилась сама – прямо под ноги мужу, плетущемуся под утро с полузакрытыми глазами в туалет… Не скажу, что этот момент относится к категории особо приятных воспоминаний в моей жизни. Ничего нового о себе я от мужа не услышала. Светка – на диване в большой комнате – даже не проснулась. Так что в ее глазах я осталась очень умным и предусмотрительным человеком. А со стороны, как говорится, виднее…

Разобравшись с вещами, Светлана сдала квартиру какой-то молодой паре. Но денег от них так и не получила. Через месяц парочка съехала с квартиры, прихватив с собой всю антикварную мебель Софьи Михайловны из натурального красного дерева. Что нас с Наташкой удивило больше всего – они тщательно убрали за собой весь мусор и даже протерли полы.

Как ни странно, Светка не очень убивалась: «Я всегда была дурой. Но правильно говорят – дуракам везет. Выхожу замуж, девчонки. Теперь буду жить чужим умом, а заодно и с чужими деньгами…»

Так Светка стала женой Германа и обладательницей шикарного, по ее словам, коттеджа в ближайшем Подмосковье. Мы этому не очень верили. Замученной суровой действительностью Светке любая деревянная изба показалась бы светлым теремом. К тому же дочь никак не желала признавать Германа папой.