Капкан со всеми удобствами

Прошло пятнадцать минут. Автобуса не было, зато народа набралось не меньше чем на три. Первый показавшийся уже был напичкан самыми умными людьми. Они сели на конечной остановке. Средство общественного транспорта брали штурмом. Наталья, держа Аленку за воротник, настырно толкала ее вперед к достижению высоты первой ступеньки автобуса. Я получила, непонятно от кого, сумкой по голове и сразу от подруги отцепилась. Ехать в магазин мне решительно расхотелось. Наташка, углядев мое отступничество, мигом оттащила Аленку назад, к радости других потенциальных захватчиков.

– Ну нельзя же быть такой тюхлей! – простонала подруга. – Мы ведь уже почти влезли! Теперь не менее сорока минут ждать на таком холоде…

– Ты знаешь, я никуда не поеду. На фига мне эти подушки? Правильно Димка говорил – при таких заносах надо дома сидеть. Словом, я домой…

– Ну ма-а-ам, – заканючила Аленка. – Ну договорились же…

– Вы, как погляжу, оптимистки. Я влезть в автобус просто не смогу. Нет у меня этой пробивной силы, да и желания ехать тоже нет.

– Хорошо, – покорно согласилась Наташка. – Договариваемся так: если не влезаем в следующий автобус, возвращаемся домой. Согласна?

Усмехнувшись в душе, я согласилась, хотя ноги в сапогах из натуральной кожи и меха совсем задубели. Остальным было не легче. Возможно, очередного автобуса мы не дождемся. Но он появился буквально через десять минут. Опять напичканный умными пассажирами. Сколько же их только по одной Москве?! Двери призывно открылись прямо перед Аленкой, и толпа впихнула ее вперед. Наташка, схватив меня за воротник, пошла на прорыв. Деваться было некуда. Нас втиснуло в автобус и мигом раскидало в разные стороны. Люди вокруг нас аукались, как в лесу, и искали оторвавшихся близких.

– Ма-ам? – услышала я откуда-то спереди голосок дочери.

– Здесь она, здесь, – опередила меня Наталья. – Висит на черной шубе.

Стало жарко и душно. Двери никак не могли закрыться, водитель ругался на народ, пытавшийся втиснуть внутрь хоть половину ступни одной ноги с намерением подтянуться и пропихнуть телом утрамбованный массив чужих тел. Сзади напирали другие энтузиасты. Водитель перешел на нецензурную брань и сообщил, что никуда не поедет. Это возымело свое действие, и те счастливчики, кому удалось угнездиться на ступеньках, стали активно отбрыкиваться и отбрехиваться от напирающих. Двери наконец удалось закрыть, и автобус плавно тронулся. Все облегченно вздохнули, но ненадолго. Буквально через пару минут автобус встал – затор. Воздуха катастрофически не хватало. Кто-то ухитрился приоткрыть заглушку на крыше, и немного полегчало. Но только когда автобус вновь набрал ход. Бесчисленные остановки изматывали. Снегоуборочная техника вызывала приступы злости. Веселое настроение сменилось охами, ахами, а потом и скорбной тишиной. Вместо обычных пятнадцати минут мы добрались до магазина за час с лишним. Выгружались долго. Первая мысль, пришедшая в голову на земле, была о том, что еще придется возвращаться домой. На остановках толпилось огромное количество народа с таким же желанием. Решили немного отдышаться и с этой целью подошли к елочному базару. Кажется, народ окончательно рехнулся – до Нового года почти три недели, а елки уже покупают! Оглянувшись по сторонам, синего микроавтобуса я опять не увидела. И очень пожалела. Что бы там ни было, но после автобуса мы легко взяли бы его на абордаж.

Система продажи елок удивила – их действительно продавали, но после праздников каждый покупатель имел право притащить ее высохшую мумию назад и получить купон на определенную сумму, который следовало отоварить в «Икее». Придя в себя на свежем воздухе, бодро отправились в магазин, решив думать только о хорошем. Не сложилось! Прямо у входных дверей. Во-первых, мы по чьей-то вине застряли в вертушке и минут пять не могли сдвинуться с места. Во-вторых, пока стояли, прослушали информацию о том, что наше желание приобрести подушки накрылось медным тазом. Администрация магазина приносила искреннее извинение, но распродажа подушек по цене три за одну уже закончилась. С этим нерадостным известием мы и влетели в вестибюль. Делать нам в магазине было нечего, и Наташка, потеряв остатки рассудительности, рванула к мороженому. Оттащить ее от любимого лакомства невозможно, и мы смирились. Толпы желающих разъехаться по домам не только не уменьшались, но и, наоборот, увеличивались. Какая-то женщина, обмахиваясь попугаем цвета детской неожиданности, присела рядом с нами на лавочку.

– Какая странная игрушка, – вырвалось у Аленки при взгляде на несчастную птицу.

– Это не игрушка, – поправила ее женщина. – Это подушечка такая. Только одна и досталась.

– Вы успели на распродажу? – проглотив кусок мороженого, удивилась подруга.

– Да какая там распродажа? Выкинули каких-то зверюшек и сердечек непонятных цветов, да и то на короткое время хватило.