Капкан. Ты самый опасный для меня

Я обняла его руку двумя своими, давая понять, что ни за что не отпущу. И ему придется намокнуть вместе со мной. А еще я уперлась ногами о шершавые доски, хотя откровенно не справлялась с его весом и силой.

– Пожалуйста, не надо, – промычала я. Его ладонь уже промокла от моих слез. И, казалось бы, самый черствый сухарь давно бы понял, что перегнул палку, и отпустил бедную зайку. Но Рома…

– В пиз…

Он зарычал и прыгнул вместе со мной.

В ушах заложило, в глазах потемнело, отрезвляющий холод сковал все тело. И страх… безграничный, замораживающий, липкий.

Я так и не разжала его руку. Напротив, только сильнее ухватилась за нее, когда поняла, что от силы прыжка нас разделила вода. Я не чувствовала ногами дна, никак не могла до него достать, но и выплыть на поверхность не могла, как бы не старалась, потому что должна была держаться за Рому. Казалось, если отпущу его, то мне точно конец.

Ненавижу! Даже ощущая резкую нехватку кислорода и с трудом борясь со страхом и беспомощностью, я думала о том, как сильно его ненавижу!

Он потянул свою руку резко, и меня вместе с ней. Я ни черта не видела, но ощутила, что врезалась в него, и тут же обхватила ногами и обняла руками шею. А спустя секунду смогла сделать первый жадный вдох. Голова Ромы вынырнула сразу вслед за моей. И пока я снова и снова делала жадные вдохи, он лишь тряхнул головой, как собаки избавляются от воды. Я ощутила его ладони на своей пятой точке.

Поняла и то, что буквально повисла на нем, обхватив ногами и руками и прижавшись так плотно, что его лицо упиралось в мою грудь, едва прикрытую тканью мокрого платья. Но я не собиралась его отпускать и отдаляться хоть на миллиметр!

– Протрезвела? – спросил он, располагая свои руки поудобнее. Даже приподнял меня, когда я начала съезжать. Вот лучше бы он молчал. Потому что пока он не заговорил, я еще приходила в себя. А вот теперь, когда я в полной мере осознала, что он все же сделал это, меня прорвало.

– Ах ты кусок дер…

И он окунул меня в озеро. Я нахлебалась воды, и смогла откашляться лишь спустя насколько секунд, когда он снова поднялся.

– Урод! Кре…

Да… Опять. Он окунал меня снова и снова. Раз семь. Когда я сбилась со счета и начала материть его взглядом… просто взглядом, Роман наконец довольно улыбнулся.

– Ну че, закурим? – спросил он издевательски.

Я хотела его придушить. В принципе, я так и сделала, и опять оказалась в воде.

Ему-то хорошо. Он стоял твердо, доставая до дна. А я, конечно, если бы не держалась, начала тонуть. Потому терпела. Смотрела на этого психопата с ненавистью, впивалась ногтями в шею по возможности и ждала.

– На берег мы когда-нибудь уже выберемся? – спросила я, чувствуя, что от холода начинает трясти. На сухаря это не произвело никакого впечатления. И меня это окончательно разозлило. Я стукнула его кулаком по плечу, и даже когда он опять опустил меня под воду, продолжила его лупить. Жаль, что движения были медленными и бестолковыми. Разозлившись, я, в конце концов, отпустила его и бросилась в сторону берега, пытаясь грести. Дождалась, когда воздуха почти не осталась и попыталась нащупать ногой дно. Ни черта! Я уже совершенно не понимала – где вверх, где низ, где Роман, и в какой стороне берег. И вдобавок ко всему по ноге что-то поползло, и сознание тут же в жутких породностях подкинуло образ ядовитой змеи. Я закричала прямо под водой, не отдавая отчет своим действиям. Вода хлынула в горло, заставляя его гореть. Я думала, мне точно конец… Рома опять меня вытащил.

На этот раз окончательно.

– Курица безмозглая, – зашипел он, вынося меня на берег. От контраста температур я начала трястись.

– Маньяк ч-чокнутый, – выплюнула я и врезала ему по шее. Конечно, когда поняла, что уже и сама смогу дойти. Хотя Роман все равно продолжал меня нести.

– Отпусти! – потребовала я.

И это впервые он выполнил просьбу мгновенно. Действительно отпустил. Убрал руки с моей пятой точки, развел их в стороны и мы… мы начали падать, потому что я не спрыгнула с него вовремя, и вес моего тела потянул нас двоих вниз. Я упала в траву, а Рома на меня, упершись руками по обе стороны от моей головы.

– Доволен? – заорала я. – Теперь ты доволен? Я промокла до нитки! Мне холодно! Я чуть не умерла! Трижды за сегодня! И все из-за тебя!

Лис фыркнул. Смешно ему!

Он все же зря каждую секунду испытывал границы моего терпения. Под конец дня от него мало что осталось.

– Ты просто какое-то ходячее недоразумение, а не сводный брат! – заорала я и зарядила ему пощечину. Мне было совершенно не жаль. По большому счету после всего пережитого мне уже просто было плевать.

Я припомнила ему и трассу, и разбитый телефон, и мою пострадавшую гордость. Разозлилась еще сильнее и ударила опять. Больше Рома бить себя не дал. Его молчание напрягало. Он не казался мне таким уж страшным, когда орал. А вот когда молчаливо и жестко сначала прижал к земле одну мою руку, потом вторую, затем придавил собой всю остальную часть тела… Мне хотелось и заткнуться, принимая поражение, и рассмеяться.