Капкан. Ты самый опасный для меня

— Итак, — начал я по-деловому, сев в кресло и сомкнув пальцы в замок за головой. Только так они не тряслись. — Тамила, у меня есть для тебя две новости — хорошая и плохая.

— Ты специально назвал меня полным именем? Нарываешься? — спросила она с укором и уселась прямо на мой стол. Напротив меня. В жутко сексуальном коротеньком сарафанчике в мелкий горошек. И кто здесь нарывается?

Я прошелся взглядом по ее ногам, точно зная, чем это все закончится.

— Ты такой сексуальный в этом костюме, — проговорила она довольно, угадав мои мысли. А после еще и «прошлась» своими пальцами по своему бедру и схватила мой галстук. Я спустил ее на свои колени и вжал в себя, чтобы поняла, как сильно я ее хочу.

— Ты такая плохая девочка в этом платье, — шепнул в коротком перерыве между поцелуями.

— Тогда начни с плохой новости, — предложила она.

— Тебе придется познакомиться с моей мамой.

Мила обреченно застонала и откинула голову, подставляя мне свою шею. Обхватив ее грудь, я заставил ее стонать еще раз, на этот раз по-другому.

— Даже и не знаю, насколько хорошей должна быть вторая новость, чтобы перекрыть плохую, — заворчала она.

На это я просто открыл верхний ящик стола.

Увидев знакомую продолговатую черную коробочку с красным бантом, моя малышка напряглась и стрельнула в меня злым взглядом.

— И это хорошая новость, Лисицкий?!

— Открой, — предложил я.

— Я знаю, что там!

Тут уж я засмеялся.

— Ты сто процентов даже не представляешь, что там.

— Хочешь сказать, ты еще способен меня удивить? — с вызовом спросила она. — После года сумасшедших отношений? После того, как мы перепробовали все на свете?

Я загадочно улыбнулся, в уме прокручивая этот год. А ведь, правда, сумасшедший. Но ведь самый счастливый!

— Просто открой, — повторил я. Мила прикусила губу, и опасливо потянулась рукой к коробочке. Как и тогда, она открыла крышку и сразу отпрянула, будто содержимое могло взорваться. Оно могло взорвать ее мозг, это точно!

Внутри на черном бархате лежала одна крохотная вещица. Кольцо. И Мила смотрела на него со смешно округленными глазами, а когда перевела взгляд на меня, я счел необходимым объяснить:

— Ты выходишь за меня замуж.

— Это разве не должно прозвучать, как предложение? — уточнила она с прищуром.

— Нет, — заверил я и, премило улыбнувшись, повторил:

— Ты выходишь за меня замуж. Потому что ты моя, и хрен я когда-либо от тебя отлипну.

Улыбнувшись, Мила сомкнула руки за моей шеей и опять поцеловала.

— Я должна сказать «да»? — спросила она.

— Нет! Тебя никто не спрашивал, потому и ответ твой не требуется.

— Ты нахал!

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже!

— Так ты согласна?

— Боже, да! Да! Да!

Конец!