Капкан времен

И всё же, несмотря на городской вид центра с его заасфальтированными улицами и тротуарами, с двумя ресторанчиками, магазинами, рынком и библиотекой, Родомль на окраинах ничем не отличался от окружавших его деревень. А так как малые деревеньки и хутора русской глубинки продолжали умирать, их жители перебирались в Родомль, ставший районным центром, и увеличивали его площадь, поскольку ставили свои брусовые, бревенчатые, а кое-кто и каменные дома на окраинах, поближе к лесу.

Родной дом Арсения Васильевича, в котором он родился и вырос, стоял на улице Пушкина: пять минут ходьбы до любимого сосонника, через три улицы, и десять минут ходьбы до любимой школы, располагавшейся напротив парка культуры и отдыха, на территории которого ещё сохранился - с военных времён - деревянный Дом культуры. Во времена детства Арсения Васильевича в этом ДК крутили кино, а главное - на втором этаже здания была библиотека, которую он посещал не реже, чем школьную, выискивая фантастические рассказы, где только мог, в том числе в журналах «Техника - молодёжи», «Знание- сила», «Наука и жизнь», «Юный техник», «Молодой колхозник». Неподалёку от парка, за рынком, располагался в те времена и книжный магазин, куда юный Арсений бегал по два раза на дню, чтобы не пропустить поступления новых книг. Особенно помнилась ему первая покупка: на большой перемене он помчался в магазин (все почему-то называли его «кагиз») и купил сборник рассказов Севера Гансовского «Шаги в неизвестное». Эта книга и стала первой в его личной библиотеке. Вторую же ему купил приятель-сосед Валик Баранов, учившийся в той же школе, но на два года старше. Книга называлась «На суше и на море» и содержала несколько фантастических рассказов, которые оказались настолько интересными, что врезались в память на всю жизнь. Особенно понравились Арсению рассказы американских писателей: Бима Пайпера «Универсальный язык» и Мюррея Лейнстера «Исследовательский отряд», потрясшие его воображение «космичностью» и необычностью ситуаций. В тот день Валик дал Арсению деньги, так как своих ему не хватало, и Арсений приобрел книгу, которую до сих хранил как раритет. Приятель давно умер - ещё в молодости, от какой-то болезни, а память о нём до сих пор была жива. Арсений Васильевич всегда вспоминал его, когда проходил или проезжал мимо дома Барановых.

Мать и Стеша встретили гостя с любовью и радостью, хотя и удивились при этом, так как не ждали увидеть сына и деда в середине лета. Надежде Терентьевне недавно исполнилось восемьдесят лет, у неё побаливало сердце, поэтому Марина не призналась бабушке, что отец почти целых три месяца пролежал в больнице без сознания, и Арсений Васильевич был ей благодарен за это. Любое волнение маме было противопоказано, она уже пережила два инсульта, третий вполне мог оказаться последним.

Стеша тоже не знала, где находился её дед, а поскольку она постоянно скучала по нему, то встреча получилась изумительно тёплой и счастливой.

Гостя обцеловали со всех сторон, усадили за стол, заставили выпить самодельного морса, накормили. Он рассказал о своём житье-бытье, на скорую руку придумал историю о «выполнении ответственного задания», выслушал целый букет новостей от внучки, которая завела в деревне друзей и теперь играла с ними по вечерам, ездила на стареньком велосипеде, купалась в реке и ухаживала за бабушкиным садом-огородом. Не отстала от правнучки и Надежда Терентьевна, поделившись с сыном всеми деревенскими новостями. В разговорах незаметно пролетело время. Поздним вечером Арсений Васильевич погулял со Стешей по улице, здороваясь с соседями, точнее, с соседками мамы, так как почти все знакомые мужики на улице почему-то поумирали, псидел на лавочке с мамой и тёткой Катей, с чьей дочерью Людмилой учился в одном классе. Потом показал Стеше звёзды, хорошо зная все созвездия и расположение планет, уложил её спать, а сам ещё долго, до глубокой ночи, стоял во дворе дома, в тишине и покое, и смотрел на небо как в детстве, мечтая взлететь и окунуться в глубокую бархатную бездну космоса.

Он уже собирался ложиться спать, когда в голове тихо пискнула свирель беспокойства.

Кто-то огромный, как Вселенная, посмотрел сверху глазами звёзд и показал на него кому-то пальцем: мол, вот он, беглец, ищите его здесь!

Арсений Васильевич «ощетинился», окружил себя зеркальным экраном, отбил взгляд. Но было уже поздно: его вычислили. Неизвестно кто, неизвестно как, но вычислили.

Вполне возможно, что в клинике ему подселили спецпрограмму, играющую роль чувствительного элемента или антенны, отзывающейся на внешний пси-сигнал. А могли и подсадить «жучка», то есть вшить под кожу микропередатчик, чтобы отслеживать передвижение пациента в случае удачного его бегства. Правда, непонятно, почему тогда его не запеленговали в дороге и не встретили где-нибудь в укромном месте, ведь он ехал полдня. С другой стороны, никто из недоброжелателей не знал, куда именно он направился. Теперь же агенты Диспетчера спохватились, начали вычислять наиболее вероятные пути бегства экзора и в конце концов напали на след