Капли дождя

– Красавица! – выдохнула Ароника и хотела меня обнять, но, видно, решив, что помнет кружевную отделку, только осторожно поправила складки на шлейфе.

– И умница! – улыбнулась Кора. – Ну что, выходим?

Я открыла дверь и начала спускаться по лестнице. Гости закричали, приветствуя меня. Голова немного кружилась от всего – от запаха цветов, от слишком громких звуков, от прикосновений. Но еще больше от того, что я сейчас увижу его!

Какая я смешная. Разве я не видела своего мужа? Буквально сегодня утром! А сердце колотилось так, точно все впервые.

Аларис стоял перед аркой, увитой зеленью. Черный костюм, в петлице бледно-сиреневая эйхорния. Взгляд, полный любви.

Я медленно пошла к нему навстречу…

Гори-гори ясно… (Бонусный рассказ)

1

Он очнулся оттого, что солнце положило свои раскаленные ладони на его обнаженные плечи и поцеловало горячими губами в лоб. Все тело жгло от жарких прикосновений: полуденное летнее солнце – коварный друг. Сначала засыпаешь в его теплых объятиях, а потом просыпаешься с чувством, будто тебя поджарили на сковородке.

Он сел, разглядывая покрасневшие руки. Так и есть, припекло знатно. В нескольких шагах от него плескалась вода. Озеро? Река? Он не помнил. Не помнил и того, как сюда попал и почему, и зачем развалился на берегу, поросшем редкой, высохшей от зноя травой. Рубашку зачем-то снял. Хорошо хоть, брюки оставил.

Он нахмурился, пытаясь восстановить в памяти события ближайших дней. Ничего не получалось. А от усилий вдруг разболелась голова, боль запульсировала где-то в районе темечка. Он коснулся затылка руками и сморщился: вот это шишка! Болит, зараза! Как он мог ее заполучить?

Ладно, хорошо. Сегодняшнее утро и вчерашний день он не помнит, а если попробовать заглянуть дальше? Перед внутренним взором, словно вспышки, замелькали картины из давнего прошлого. Вот он маленький стоит на коленях рядом с матерью перед суровым, мрачным человеком. Они в огромном зале, где под потолком гроздьями висят огневики. Но даже огненные шары не могут полностью разогнать сумрак осеннего промозглого дня. Кажется, что тьма легла на все предметы и длинные тени тянут свои хищные пальцы к мальчику и молодой женщине. Вику очень хочется уйти домой.

Домик у них совсем маленький, всего одна комната. Игрушек тоже немного: пара деревянных мечей, оловянный маг в алой мантии и бестия, которую Вик сам изготовил из прутиков и обрывков веревок, нечто среднее между полиписом и змеехвостом. Мальчик любил играть, представляя, что он – маг огня и сражается с бестиями. А совсем недавно Вик научился делать новые игрушки, куда более интересные и живые. Однажды с его пальцев сорвалась искра и расцвела огненным цветком, так что мальчик ахнул от восторга. Мама, которая стала случайной свидетельницей чуда, тоже ахнула.

– Не может быть! Мой мальчик! Дар передался тебе!

– Я огненный маг! – в восторге закричал Вик.

И вот сейчас они стоят на коленях на мраморном полу, а мужчина – мальчик уже знает, что это его отец, – смотрит на них, поджав губы, точно решая – что-то.

– Хорошо. Я оставляю Викара в родовом замке. Посмотрим.

Вик. Викар. Это его имя. Хоть что-то.

Вик мысленно пролистнул воспоминания, пытаясь понять, на каком моменте они обрываются. Академия. Надежда на новую жизнь. Позорное изгнание…

Кора. Кора. Кора. Проклятие! Он до сих пор чувствовал вкус ее губ. Ее поцелуй был жарким и отчаянным, как последний вздох перед прыжком в пропасть. Вик понимал, что был для нее только соломинкой, за которую хватается утопающий, однако ни за что не хотел бы изменить даже одной секунды того дня.

Он ее больше не видел, но, конечно, еще не раз услышал о Великом Маге, соединившем в себе пять стихий. О решающем сражении с танатосами, где благодаря дару Коры произошел перелом в битве и мир вновь получил шанс. О том, что юная Кора Флогис обручена с этим болотным принцем Раннитаром Маринером. Пусть он подавится дохлой жабой или высохнет в пустыне, где не будет ни капли воды.

Викар понял, что его злость столь же сильна, как в тот день, когда он узнал эту новость. Он сжал кулаки, а потом резко распрямил руки, выбрасывая вперед ладони, ожидая, что ненависть, как всегда, найдет выход в потоке пламени, сжигающем все дотла. Здесь, на берегу, можно без опаски использовать свою силу. Да и что он сможет здесь поджечь? Пару чахлых кустиков да вон то бревно, лежащее у кромки воды?

Но ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Ни одной искры не сорвалось с напряженных рук Вика.

Он вскочил на ноги и уставился на собственные пальцы, почти сведенные судорогой. От ужаса по телу побежали мурашки. Викара, несмотря на жаркий летний день, прошиб озноб. «Успокойся!» – приказал он себе, пытаясь сосредоточиться и, как это бывало лет в одиннадцать-двенадцать, когда он еще только учился управлять огненной стихией, представить нити, прошивающие насквозь его тело. Желтые, алые, белые… Надо взять алую нить и протянуть через кончик указательного пальца…