Капли корсара

Дальнейшие события развивались стремительно. Реанимационная палата, аппарат искусственной вентиляции легких, в приемном покое столпившиеся родственники и сиротливо стоящий с опущенной головой Сергей. Уголовное дело и смерть Наташки….

Потом разобрались, и выяснилось, что причиной всему разорвавшаяся аневризма, но Наташки, то нет…. И его не простили…

На засыпанном снегом кладбище он стоял потерянный и одинокий, рядом с маленьким холмиком, усыпанным белыми замерзшими розами….

Чернобыль.

Эту весну я ждал с нетерпением. Хотелось побыстрее размотать свои рыбацкие снасти, устроиться на берегу Волги и вдоволь нарыбачиться. Когда я еще смогу вырваться на Волгу не известно, а сейчас впереди целая рыбацкая весна…. В Куйбышев я приехал на полгода, на курсы усовершенствования, и грех упустить такой шанс. Первую половину дня учился, а вторую половину пропадал на берегу. Честно говоря, не только страсть к рыбалке тянула на Волгу, но еще и то, что частенько просто хотелось есть. Вначале так называемой "перестройки", Куйбышев, представлял собой просто голодный край. Талоны, очереди и пустые прилавки магазинов. Вот так и жили. Учились и ловили рыбку, а по вечерам хлебали из кружек наваристую юшку.

Как-то направили на практическое занятие по радиологии в одну из военных лабораторий. Занятие проходило нудно и малоинтересно. В завершении нам предложили проверить уровень радиации в почве. Пробу земли мы взяли тут же у одного из водостоков. Что-то долго делали, считали и в результате получили, что уровень радиации превышает допустимую норму. Преподаватель страшно разозлился и, обругав горе врачей, отпустил нас с миром, а вечером из программы время мы узнали о Чернобыле. На этом, наверное, мое знакомство с Чернобыльской трагедией и закончилось, если бы не еще один случай…. Закончив обучение, я вернулся домой и часто с тоской вспоминал Куйбышевскую рыбацкую весну…..

Осенью госпитализировали восемнадцатилетнего парнишку с огромным фурункулом на левой щеке. День был суматошный и я слегка приустал, но не заметить не мог, что парень выглядит ужасно плохо. Лицо бледное, с каким-то странным, зеленоватым оттенком. Температуры нет, болей нет, а сам фурункул, как огромный белый бугор. Решил не тянуть и сразу же взять в перевязочную. Вскроем, а там разберемся… Рассек скальпелем кожу вместо крови выделилась еле желтоватая жидкость. Дальше все как обычно: удалил стержень… дренировал…. и в этот момент забегает лаборантка и сообщает, что у парня в крови менее миллиона эритроцитов. Ну не бывает у живых людей такого! Честно говоря, не поверил, заставил переделать, но результат тот же. Ну и откуда ты на мою голову свалился — спрашиваю его. А он, как-то вымученно улыбаясь, говорит, что из Припяти. До меня медленно дошло, что Припять это же Чернобыль….. это же лучевая…. самолет… военный госпиталь, но парень вскоре, не смотря на усилия врачей, погиб……

С того дня слово Чернобыль для меня обрело совершенно иной смысл. Эта ужасная трагедия до сих пор представляется мне умирающим пареньком с бледно- зеленоватым лицом.

Марго.

На дворе февраль, а погода на улице мартовская. Небо голубое, небольшой морозец, искристый снежок и пахнет весной. Солнце по-весеннему припекает. В реанимационной палате тишина. Бело-золотистый солнечный свет чуть колеблется на выключенных мониторах, кардиографе и прикроватном столике. Единственная в палате кровать застелена и, кажется, чего-то ждет…..

Светлане Ивановне уже за сорок. Без мужа поднимала дочь, работала и ждала, что вот, вот Марго подрастет, и они заживут легко и счастливо. Не замужнее положение давно не пугало и даже отчасти радовало. Нет на шее лишнего человека, о котором нужно думать и заботиться. Так легче и проще. Легче для нее и для Маргуши. Зачем ребенку такой непутевый отец, когда рядом любящая и заботливая мать. Заботилась Светлана о Маргуше всегда и везде. Учитель в школе она и дома всегда была учителем. Поэтому свою Марго она растила как принцессу, не нуждающуюся ни в чем, а для этого работала, работала, работала.