Капля яда (ЛП)

Это была моя лучшая подруга; я не хотела ссориться с ней, но у меня не было сил смиряться с предательством, которое, по ее мнению, я ей причинила. Я не знала, но пока у нее не было всех фактов, она бы так на это не смотрела. Я ни за что не стала бы сообщать ей каждую деталь, ни за что на свете. И после того, как она со мной разговаривала? В моем сердце теперь была вмятина размером с Лиззи.

— Почему ты здесь? — резко прохрипел я.

Она поморщилась, как будто этот вопрос причинил ей боль, и потеребила руки, прежде чем расправила плечи и посмотрела на меня, лежащей на больничной койке. Я усилила удар, так что теперь у меня было больше сидячее положение.

— Я беспокоилась о тебе. Ты все еще моя лучшая подруга, несмотря на…

Она позволила этой мысли затихнуть, и я мысленно дополнила эту роль за нее. Несмотря на то, что действовала за ее спиной и имела многословные тайные отношения с Адамом.

Я была благодарна, что она была рядом со мной. Это означало, что в конце концов мы смогли бы пройти через это. Я не хотела когда-либо представлять себе момент в своей жизни, когда я не смогла бы положиться на ее бесконечную дружбу и поддержку. Однако это произошло за последние несколько недель, и мне показалось, что от меня отделилась конечность.

— Мы поговорим, — пообещала я ей, зная, что не сказала бы всей правды, но достаточно, чтобы избежать других вопросов.

— Я не прощаю тебя, но мне неприятно видеть тебя здесь.

Ее взгляд скользнул по мне. Я бы тоже не простила себя.

Я сжала ее руку, и она отстранилась. Мы всегда молча обнимали друг друга, я всегда буду здесь. Ее уход был преднамеренным, и, Боже, это причинило боль. Глубокую. Мои ноздри раздулись, а глаза наполнились слезами. Не она. Я могла жить без всех остальных, но она… она всегда была моим человеком.

Тихие слезы потекли по моим щекам, когда она бросила на меня последний взгляд, полный противоречивых эмоций, и ушла. Она ушла. Я потеряла ее. Он тоже забрал ее навсегда.

Глава 32

Милла

На следующее утро я настаивала на немедленной выписке, и вскоре после этого вчерашняя добрая медсестра выдала мне документы, выпихнув меня за двери больницы со строгим предупреждением не возвращаться. Я этого не планировала. Я приняла душ, переоделась в чистую одежду, которую мои родители оставили в сумке накануне, и поймала такси обратно в свою комнату в общежитии. Я была благодарна за это.

Бросив сумку на диван, я отыскала стакан воды и залпом выпила его. Я неторопливо добралась до своей спальни и нашла тот же самый блокнот в голубой бумаге, которым пользовалась каждый год, по той же причине и для одного конкретного действия.

Мой ежегодный ритуал. Это было для меня, для него.

Устроившись на удобном диване, я с грустью провела пальцами по краям вырванных страниц прошлых лет. Затем я взялась за ручку и взялась за бумагу.

Он забрал тебя у меня. Он сказал мне, что ты в безопасности, когда они вырвали тебя из моих рук после того, как позволили мне обнять тебя на тот краткий миг, когда мир остановился и сфокусировался. Затем ты ушел, твой вибрирующий крик навсегда отпечатался на моей коже, проник глубоко в мои вены и выстрелил прямо в сердце. Мое внутреннее "я" надежно спрятало тебя, туда, куда ты мог дотянуться только сам. Как будто ты должен был стать недоступным для меня, чтобы защитить нас обоих.

Я кричала. Я плакала. Я молилась.

Горе душило меня. Я подумывала о самоубийстве, но держалась стойко и едва не утонула.

Он сказал, что ты весишь пять фунтов две унции. Крошечная, хрупкая вещица.

Я потеряла тебя, малыш…

Тебе исполнилось три года два дня назад. В три тридцать четыре утра. Прошло слишком много времени с тех пор, как я обнимала тебя. Я никогда не забывала тебя, как я могла?