Капля света

А потом, спустя несколько дней после этого разговора, все и случилось. Я пришла с работы домой, уставшая, как обычно. В Настиной спальне свет не горел, но пыльные ее кроссовки стояли на своем месте. Беззлобно чертыхнувшись про себя — вот ведь, принцесса, снова за ней обувь мыть придется, я прошла накухню, выпила один за другим два стакана воды. Жара стояла страшная. Переоделась у себя в комнате, помыла обувь — свои туфли и Настины кроссовки, расстелила постель. Потом решила пойти проверить Настю. Просто посмотреть, как она спит, пожелать ей спокойной ночи — я всегда так делала, даже если она уже спала и пожеланий моих не слышала. Зашла тихонько в комнату, включила ночник и вздрогнула от неожиданности, увидев Настю.

Она не спала. Она сидела на полу, в дальнем уголке, сжавшись в стену, и смотрела на меня так, как будто не видит. Какой-то лист бумаги держала в руках.

— Настька… Настька, что с тобой? Что случилось?

Я подбежала к ней, выхватила из рук эту бумагу, думая, что это, может быть, письмо какое-то. По — том отшвырнула в сторону — оказалось, что это была всего лишь репродукция Дали. Страшная, неприятная картина. «Воин» называется. Какой-то жуткий череп с огромными глазами и в каске немецкого солдата. До сих пор вспоминаю эти провалившиеся его глаза, огромный рот… Настя молчала.

— Черт, что за удовольствие рассматривать эти ужастики! Настька, приди в себя. Что случилось, скажи, я тебя умоляю!

Она, наконец, заметила меня. Поднялаглаза, улыбнулась одними губами.

— Да ничего страшного, мамочка. Ничего особенного со мной не случилось. Так, неприятности…

— Что за неприятности? — теребила я Настю.

— Ни к чему тебе все это. Все равно уже ничего не изменишь, не поправишь. Иди спать, Лерка.

— Не дождешься! Или ты думаешь, я смогу заснуть, пока ты здесь вот так сидишь с мертвыми глазами наедине с этим ужасным черепом?

— С каким черепом? А, ты об этом… Брось, на мой взгляд, он очень даже симпатичный. Бывает и похуже.

Я пытала ее — почти целый час мучила, пыталась заставить рассказать, что же произошло с ней. Она огрызалась смеялась надо мной, выгоняла меня, потом не выдержала и расплакалась. Она плакала, а я прижимала ее к себе, гладила по мокрой щеке, усыпанной веснушками, перебирала эти косы ее бесконечные и шептала:

— Ну успокойся. Успокойся, девочка моя. Ты же знаешь, мы вместе и с нами ничего не может случиться, покамы вместе…

— Просто голова у меня мусором забита — всхлипнула Настя, — Правильно он говорит: голова у тебя, Кнопка, мусором забита…

— И все-таки, что случилось?