Каприз для двоих (СИ)

В комнату зашла Уна, а за ней еще один слуга с подносом. Вдвоем они быстро расставили на столе чай и сладости. И на крохотной тарелочке горсть пилюль. Это для Мелли, разумеется. Вряд ли кто еще в замке так же тщательно исследован лиром Тибольдом.

— Ммм… кажется, кто-то должен выпить хотя бы стакан чаю, — протянул Берти и магией понес столик с подносом по воздуху. — Я ведь прав, пилюли принимаются во время еды?

Мелли кивнула. Стол остановился максимально близко к Алану и к ней, сидящей у него на коленях. Она села чуть поудобнее, налила себе кружку чая и с долей восторга поняла, что привычных сладостей к чаю — пирожных и булок — нет. Зато есть орехи в меду, шоколад и засахаренные фрукты. Мелли охотно ополовинила тарелочку с орешками, запивая их чаем, а после проглотила и всю горсть своих пилюль.

— Тебе нравятся орехи? — удивился Алан.

Мелли неуверенно кивнула:

— Вот так вот, — усмехнулся Берти. — Старательно откармливаем ее мучным, а можно было просто поставить вазочку с орешками.

Мелли смущенно улыбнулась, но при этом рассеянно подумала, что Сима бы сожгла эту тарелку одним взглядом. Несмотря на все требования лира Тибольда, набрать даже один килограмм так и не получилось. Ребра по прежнему можно было пересчитать, просто рассматривая себя в зеркале, а ключицы торчат так, что вполне реально туда по яйцу складывать. Такая худоба вроде считалась привлекательной среди знатных лир, но с точки зрения здоровья, кажется, не поощрялась. Вот только Сима плевала на здоровье.

Когда с чаем и пилюлями было покончено, Берти также магией убрал столик в сторону, а сама Мелли уже немного успокоилась. На самом деле, она была уверена, что в этой горсти лекарских добавок наверняка есть что-то от нервов. Потому что вечером ей всегда было спокойнее, она не так ярко реагировала на вещи, которые поутру казались ей невероятно неприличными.

Мелли прилегла на плечо Алана и несколько лениво слушала, как мужчины обсуждают свое прошлое — какие-то события, имена. Пожалуй, сегодня она действительно устала. День выдался насыщенным на переживания, поэтому голоса звучали все тише, глаза слипались все сильнее и вскоре Мелли уснула. Еще в полудреме она цеплялась за мысль, что пришла сюда она не за этим, что ее долг и обязанность — не спать на руках поочередно у Берти и Алана… но проснуться не удалось.

Проснулась она уже в своей кровати. Без платья, лишь в трусиках и комбинации, что надевают под корсет.

— Доброе утро, — сказал ей Алан.

Он уже оказался полностью одет, но в окне за его его спиной было сумрачно, как бывает ранним утром. Очень ранним.

— У меня к тебе есть важный разговор, — сказал Алан. — Хочу, чтобы ты выслушала сейчас. Ты как, проснулась?

Мелли села на кровати и кивнула. Она вчера много спала днем, вечером заснула гораздо раньше обычного, поэтому чувствовала себя полностью выспавшейся.

— Ты считаешь, что то, что с тобой происходит ночью — грех?

Мелли опустила голову и едва нашла в себе силы выдавить тихое:

— Да.

Стыдно было еще и потому что Алан догадался. Разве может рабыня думать о подобном? Глупо плакать о чести, потеряв право на свободу, но не думать об этом Мелли не могла.

— После твоей смерти тебя будет судить не только Богиня-Мать, — внезапно сказал Алан. — Твои поступки оценивают все боги и вместе выносят тебе приговор. Если Великая решит это недостойным поведением, за тебя всегда вступятся ее дети… Да и вряд ли Двуликий Бог Любви найдет происходящее в спальне достойным порицания.

Мелли, несколько опешив, посмотрела на Алана. Она привыкла, что мерилом праведности служили заповеди Богини-Матери. Но… даже ее дети не всегда им следуют, что говорить об остальных богах. А ведь судить будут все тринадцать.

— Независимо от того, что будет дальше с нами, ты все равно закончишь обучение, — продолжил Алан. — Выберешь себе божественного покровителя, пройдешь инициацию. И окончательно решение о том, достойна ли вечной жизни на небесах, примет тот Бог, чьи понятия о праведности не будут перечить той жизни, которую ты ведешь. Понимаешь?

Мелли кивнула, но на деле сказанное просто не вмещалось у нее в голове.

— Не понимаешь, — вздохнул Алан. — Но лучше бы тебе это осознать поскорее. Ты больше не фермерская девчонка. Дело даже не в том, что ты — рабыня. У тебя есть магические способности, у тебя есть дар. Ты — магичка. Учись судить о себе не как о девушке, чье единственное предназначение — быть хорошей женой. Думай об этом почаще. Чаще, чем о том, что ты недостойна похвалы Богини-Матери, ладно?

Мелли кивнула. Алан тепло ей улыбнулся:

— Вот и молодец. Еще две важных вещи. Вот этот журнал специально Берти просил передать. Отметишь, пусть Сима закажет… наборчиков так десять. Чтобы не переживала, что можешь надоесть нам в качестве любовницы.

На колени Мелли лег журнал с девушкой в кружевном пеньюаре, которая прикрывала лицо веером. Нижнее белье. Даже не открывая журнал, Мелли поняла, что там будет вовсе не то, что носится вместе с корсетом… скорее вместо него и только для того, чтобы с тебя это поскорее сняли. Почувствовав, что краснеет, Мелли закусила губу.