Капризная с-сука!..

– Простите моё неуместное любопытство, леди. – это в разговор вступил доктор Кимуро, – А из-за чего, собственно, разгорелся конфликт?

– Не из-за меня, если вы об этом подумали. – желчного тона дама постаралась напустить побольше, – Я не настолько самовлюбленна, чтоб идти против фактов. Да и Марина Солнцева была всё же посимпатичней меня… Царствие ей Небесное.

Они перегрызлись из-за поиска виновных. В том, что там, на Земле, случилось.

– В-смысле – виновных? Ведь вряд ли кто из обитателей Станции на Луне мог оказать какое-то…

– Да нет, доктор, – видно было, что Наиля слегка раздражена на непонятливость врача, – разумеется, никто из здешних обитателей не виноват в том, что разразилось внизу! Просто… У них возник спор, кто, а вернее – какая страна первой применила. И почему. А из тех обрывочных и противоречивых сведений, которые доходили оттуда, снизу, конкретно понять ничего не удавалось. Потому что поднаторели во лжи все эти политики, обозреватели, и военные… Уж так друг друга обвиняли! Аргументировано. А кто сейчас отличит фейк – от правды?! Вот именно. Глобальная брехня, словом!

Ну вот и принялись наши балбесы ругаться, да обвинять друг друга. Словно те учёные и технический персонал, которые оказались здесь – и правда, несут какую-то ответственность за тех, оставшихся внизу, идиотов! А оружие в ход они пустили только потому, что единственный человек, который мог бы их как-то сдерживать и вразумлять, начальник нашей Станции, полковник Ян Паттерссон, в самый неподходящий, если можно так выразиться, момент, умер от сердечного приступа.

К сожалению, его смерть не вразумила, а просто дала возможность нашим самым ярым «националистам» обвинить в его смерти своих противников! Ну, и понеслась…

– Но как же вы выжили, леди? Ведь трупы остальных женщин, всех восьми, мы нашли? И скончались они все… От насильственной смерти.

– Дуры потому что были! Активно поддерживали! Того или другого. А уж как свои поганые рты открывали, защищая, или обвиняя… Вот и получили своё!

А я… Э-э, это было нетрудно. Я просто не вступала ни в какие «блоки», «союзы», «группировки», и не принимала ничью сторону. А заперлась в рубке. То есть – здесь.

На моё несчастье, этот тупой козёл, Харак, тоже был в это время здесь. Пытался с помощью трансляции вправить мозги всем воевавшим. А они чихали на его проповеди, морали, и призывы! Ну а пойти к ним и попытаться вразумить лично, он не пытался. Артрит не позволял. Он последние месяцы вообще старался ходить поменьше. Ноги болели.

– Но как же он сюда, на Станцию тогда попал? В космос же не берут…

– Верно. Но в его случае НАСА сделало исключение. Этот козёл был исключительно профессиональным специалистом по астрофизике. Что-то там глобальное и важное выявил в чужих галактиках пять лет назад. Получил и Нобелевскую. За это самое. Чего выяснил. Ну а если честно, то все, кто помимо него оказался на Станции, молодые и здоровые, отлично понимали, что еле живому калеке здесь не место. А уж тем более – нельзя назначать его зам. начальника Станции. Пусть и номинально. Но…

Мозги у него и правда работали. Как часы! Он даже здесь успел чего-то открыть.

– Понятно, леди. – лейтенант, помогавший всё это время Наиле залезать и запаковываться в скафандр, наконец вздохнул с облегчением, – Ну вот. Теперь можно и идти. Техник Ходжес захватит коробку с вашим… э-э… оборудованием.

– Хорошо, только пусть уж будет поосторожней с ним. Кстати! Мы что – сюда больше не вернёмся?

– Нет, уважаемая Наиля. Лунная Станция расконсервации уже не подлежит. Потому что уже нет самого главного, что нужно для жизни в космосе – электричества. Выгорело горючее в вашем реакторе. А солнечные батареи выработали ресурс, и окончательно испортятся года через два.

– Погодите-ка… Но как же тогда сохранился мой саркофаг?!

– На последних резервах аккумуляторов. И того мизера, что давали солнечные панели. Мы с нашими аккумуляторами успели сюда буквально в последний момент!

– Ага, понятно. – в скафандре трудно передёрнуть плечами, но Наиле это удалось, – Ладно. Одевайтесь, раз так, и сами. И ведите.

А то, несмотря на одну шестую чёртова «же», ноги не держат!

Капитан Пауэлл, предвидя трудности с адаптацией дамы, долгое время жившей при пониженной гравитации, да ещё и ослабленной после гиперсна, приказал сбросить силу тяжести на борту «Пронзающего» до ноль четырёх всё тех же «же».

Однако когда челнок причалил, и створка наружного люка «Пронзающего» закрылась, их подопечная не упустила случая поворчать:

– Вы что тут, хотите меня убить? Живёте при повышенной гравитации?

На это снова ответил техник Ходжес:

– А вы, уважаемая Наиля, сколько времени прожили на Луне?

– Четыре месяца. Буквально двух недель не дотянула до возвращения домой!

– Ну, тогда всё понятно. Мышцы адаптировались к пониженной нагрузке, и усохли. Больше нужно было времени уделять «лечебно-спортивным» мероприятиям в спортзале!

– Ну вы меня ещё поучите, техник! – дама сердито фыркнула, – Раз так нагло себя ведёте, ничего вам не дам!

Ходжес осклабился: