Капризная вдова

– Как хороша Энджел! Сегодня вечером я снова в этом убедилась, глядя, как она спускается по лестнице в бальную залу. Никогда еще наши лондонские сезоны не видели подобной красавицы! Но, несмотря на всеобщее обожание, у Энджел, похоже, было плохое настроение. А постоянное выражение смертной тоски в глазах все эти дни пребывания в Лондоне портит даже ее несравненную красоту. Я не удивилась, когда вы сказали, что бедняжка порывалась вернуться в Раскидистые Дубы.

– Печально, но вы правы, – ответил Король, пытаясь понять, куда клонит Фанни. – Мне не один раз хотелось все бросить и увезти Энджел обратно в Гемпшир. Лондон совсем не для нее!

– А вы видели ее в течение последнего часа или около того? – многозначительно спросила Фанни. Король покачал головой. – Тогда вы будете очень удивлены, узнав, что с Энджел произошла разительная перемена. Девушка действительно тосковала, но только в первой половине вечера, однако примерно с час назад она совершенно преобразилась: расправила плечи, оживилась, ей явно нравится все происходящее вокруг и она просто сияет от счастья вполне натуральной, а не приклеенной улыбкой. По-моему, этой метаморфозой мы обязаны ее новому знакомому – Корнелиусу Вэллоу.

– А кто он такой? – спросил Король. Наблюдения Фанни вызывали у него смутную тревогу.

– Поэт, мало известный широкой публике. Мистер Хант находит его стихи любопытными, остальные критики – незрелыми и грубоватыми. Что до меня, то, по-моему, мистер Вэллоу довольно неприятный юноша с нечесаной гривой и очень несдержанный на язык.

– Похоже, он вам не по душе, – усмехнулся Король.

– Вы правы, на мой взгляд, он не джентльмен, но это вовсе не означает, что он не может понравиться женщине. – Фанни объявила свои очки и продолжала: – У меня создалось впечатление, что мисс Энджел Литон безумно влюбилась в него с первого взгляда!

– В этого поэта? Не может быть! Вы уверены?

– Абсолютно! Но как отнесется к такому повороту событий миссис Харт, которая, как вы наверняка уже имели случай убедиться, держит своих близких в ежовых рукавицах?

Фанни подняла на Короля глаза, внимательно наблюдая за его реакцией, и у него снова появилось тревожное ощущение, что она раскинула невидимую сеть и ждет, пока он в ней запутается. Упоминание о Генриетте было явным вызовом, на который Король, ненавидевший дамские интриги, решил дать достойный ответ. Он с притворной лаской погладил Фанни по руке и сказал:

– Как мило с вашей стороны лишний раз напомнить мне о недостатках миссис Харт. Так добродетельная супруга, заботясь о муже, тонким намеком предупреждает его о грозящей опасности!

Под его взглядом в упор она слегка покраснела.

– Я и в мыслях не имела ничего такого, мистер Брэндиш!

– Разумеется, нет! И поскольку вы не пожелали стать моей любовницей, я не очень разочарую вас, в очередной раз напомнив, что у меня нет намерения жениться ни на вас, ни на какой-либо другой женщине?

Фанни положила свои карты на стол, собрала их в аккуратную стопку и спокойно встала.

– Прошу меня извинить, мистер Брэндиш, – невозмутимо сказала она, – но, боюсь, меня ищет мама.

С этими словами она сделала легкий реверанс и пошла к двери. Король посмотрел ей вслед, восхищенный ее самообладанием и грациозной походкой. Да, эта женщина умела с достоинством принимать поражение и с честью выходить из неприятной ситуации. Может, именно такая жена и нужна ему?

Задумчиво глядя на дверь, он собрал карты и начал их тасовать. Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Король посмотрел чуть в сторону – в темном уголке возле двери стояла Генриетта!

Господи, что он наделал! У нее был такой вид, будто она получила пощечину! Даже не сделав попытки подойти, словно сомнамбула, она повернулась и вышла вслед за Фанни.

Бросившись было за ней, Король вскочил, столик опрокинулся, карты разлетелись по полу. Молодой человек потерянно замер – его охватило ужасное ощущение, что от него уходит что-то бесконечно дорогое.

28

Потрясенная Генриетта, не разбирая дороги, бросилась прочь из библиотеки. Ее сердце разрывалось от боли, она задыхалась от слез. Ей виделось только одно – то, как Брэндиш нежно берет Фанни за руку. Как глупо было думать, что он может любить одну женщину! Негодяй! И часа не прошло, как объяснился в любви ей, Генри, а уже ухаживает за другой! Вот чего стоят его слова! Впрочем, именно этого и следовало ожидать от такого отъявленного повесы!

Она сама, сама поставила себя в глупое положение!

Быстро спустившись вниз, она вернулась в залу, надеясь среди шума и суеты хоть чуть-чуть прийти в себя.

Как жестоко обошлась с ней судьба! Генриетта, как оказалось, пришла в библиотеку только для того, чтобы застать Брэндиша флиртующим с Фанни Маршфилд.

Бедняжка едва успела отпрянуть в тень как раз в тот момент, когда Фанни поднялась уходить. До этого Брэндиш ей что-то сказал, и поначалу Фанни приняла оскорбленный вид, но когда она подошла к двери, на ее губах появилась заговорщицкая улыбка, ранившая Генриетту в самое сердце.