Капризное отражение. Феминистские идеи на киноэкране

В одной из первых подобных картин («Избирательное право и человек», 1912, реж. А. Б. Френсис) главный персонаж Герберт бросает свою невесту, узнав о ее участии в женском движении. Позднее он вовлекается в судебный процесс по поводу второй неудачной помолвки. На суде он (не без облегчения) видит свою прежнюю пассию в качестве старшей присяжной по его делу. С момента разрыва Герберта с первой возлюбленной женщины победили в борьбе за права на участие в выборах и с тех пор могли становиться присяжными. Под руководством бывшей невесты заседатели голосуют за его оправдание. Стэмп приводит критику журнала «Мир кино» на выход фильма: «Как и следовало ожидать, избирательное право побеждает Герберта с неизменно счастливым результатом – в их примирении и браке». «Избирательное право и человек» рисует представленное суфражистками общество будущего. Однако в нем парадоксальным образом от гендерного равноправия выигрывает «сильный пол». Кроме того, в кинокартине сохраняются патриархальные идеи о превосходстве мужчин над женщинами и о потребности последних в традиционном браке.

Фильм «Голоса за женщин» (1912, реж. Х. Рид), созданный при финансовой поддержке «Национальной американской ассоциации избирательного права женщин» (NAWSA), вышел всего двадцать дней спустя после премьеры «Избирательного права и человека». В центре новой истории две суфражистки делают сенатора США сторонником своего движения. Такие политические трансформации оказываются возможными благодаря невесте сенатора – она присоединяется к суфражисткам и вдохновляет на это своего жениха. Художественная постановка усилена документальным финалом настоящего парада суфражисток Манхэттена, что сделало фильм первым важным суфражистским высказыванием, крайне популярным у зрителей. Из описания сюжета видно, как к призыву за права женщин оказывается примешан не только снова поощряемый традиционный брак, но и симпатии к мужчинам-политикам. Стэмп акцентирует внимание на дружбе с влиятельными мужчинами, способствующей росту политического влияния суфражисток в обществе, а утверждение классических патриархальных ценностей в ранних агитационных феминистских фильмах связано в первую очередь с попытками противостоять тому образу, который создавался в оппозиционных движению комедиях8. Суфражистки в них изображались как неуравновешенные воинственные женщины, террористки, разрушающие общество. Часто их играли мужчины.

Чарли Чаплин в роли воинствующей суфражистки в фильме «Деловой день», 1914, реж. Ч. Чаплин, оператор Ф. Д. Уильямс

В фильме «Деловой день» (оригинальное название «Воинствующая суфражистка», 1914) режиссером, сценаристом и исполнителем главной роли был Чарли Чаплин. Его героиня предстает нелюбимой, ревнивой и нервной женщиной, затевающей драки. Она драматично упирается руками в талию и предъявляет претензии в вульгарной и истерической манере, из-за чего никто не относится к ней всерьез. Комичный образ мужчины в женской одежде переносился с экранов на восприятие реальной суфражистки, которой приписывались нелепые грубоватые мужеподобные жесты.

На финансирование упомянутого выше фильма «Голоса за женщин» пришлось долго уговаривать уже влиятельную и разбогатевшую на членских взносах NAWSA, ведь еще несколько месяцев назад кинокомпания Reliance снимала антисуфражистские комедии. Типичная комедийная лента Reliance – «Беделия и Суфражетта». Беделия работает служанкой в семье суфражистки. Обязанности по дому выполняют мужчины. Согласно задумке, такая смена гендерных ролей должна вызывать смех у зрителя, ведь для того времени подобная ситуация считалась социально немыслимой (отчасти пугающей), а потому комичной. Суфражетта же ходит в офис и зарабатывает деньги для семьи, комично запрещает дочерям помогать мужчинам, что в конце концов приводит к драке, которую воинственная Суфражетта останавливает физической силой. Эта сцена должна была вызывать смех, поскольку женщине, в соответствии с еще актуальными в то время в Америке викторианскими идеалами, не пристало делать нечто подобное.

Аналогичные по своему нарративу фильмы вроде комедий Чаплина и продукции Reliance повсеместно распространялись и отражали новый стереотип об агрессивных феминистках, сформировавшийся из-за реакции властей на женскую политическую активность. Хотя знаменитые массовые пикеты всегда были мирными, относились к ним как к воинствующим (отсюда частая характеристика «воинствующая» в названиях комедий и драм о суфражистках). Власти сажали активисток в тюрьмы, где подвешивали руками над головой за наручники, а за голодовки насильно кормили из шлангов, что приводило к травмам (кровотечения и повреждения органов) и долгосрочным проблемам со здоровьем9. По причине такого отношения властей в глазах масс суфражистки казались крайне опасными. И власти, и общество страшились самой идеи нарушения гендерного стереотипа об активных мужчинах и слабых беззащитных женщинах.