Капризные стервы

Когда двадцать лет назад я начала работать врачом, женщины, приходившие ко мне на прием, были растеряны и не понимали, что означают испытываемые ими симптомы. Они жаловались на трудности с засыпанием, на возбуждение или слезливость, растерянные, что не понимают, что с ними творится. Я объясняла, прописывала лекарства. Тогда приходилось буквально начинать с азов: бывало, по десять-пятнадцать минут от часовой консультации я успокаивала пациентку, что не стоит бояться препарата, который повлияет на химические процессы в ее мозгу.

Сегодня дамы приходят ко мне в полной уверенности, что им необходимы «лекарства от нервов» – ведь их пьют все вокруг. А мое дело только помочь им с выбором. Раньше мне жаловались: «Не могу понять, почему я не сплю до четырех часов ночи», «По утрам невозможно подняться, и делать ничего не хочется», «Все время хожу злая – сама не знаю почему». Сегодня все иначе: «В чем разница между велбутрином и эффексором?», «Как мне понять – у меня СДВ или ОКР?», «Мне нужно лекарство из той рекламы, где женщина на лошади скачет по берегу моря», «А правда, что вот это новое снотворное, где бабочка на коробочке, лучше золпидема?». И вы не представляете, как часто у меня спрашивают: «А чего бы мне еще такого попробовать?»

В 1980-х фармацевтические компании США начали рекламировать свой товар напрямую. В середине 1990-х, вскоре после того, как я открыла частную практику, регулирование в этой сфере ослабло. На экраны телевизоров и страницы журналов хлынули потоки рекламы, славящей все новые антидепрессанты и снотворные. В результате агрессивного маркетинга за десять лет потребление рецептурных психотропов выросло в Америке в три раза. К 2006 году, когда продажи антидепрессанта золофт принесли больше денег, чем стирального порошка «Тайд», мне стало ясно, что что-то в индустрии поменялось. Фармацевтические компании стали тратить миллиарды долларов на то, чтобы выдавать естественные человеческие переживания, такие как грусть или страх, за медицинские проблемы. Теперь они не разрабатывают лекарства – они создают больных. Проблема современной женщины кроется не в ее эмоциях, а в том, что ее принуждают заглушать их медикаментами.

Особенно пугают последние новости с фармакологического фронта. Абилифай, изначально разработанный для лечения шизофрении, уже проник на рынок антидепрессантов США, где стал бестселлером. Представляете? Самым прибыльным лекарством Америки стал антипсихотический препарат. Полное безумие, уверяю вас как психиатр. Медики говорят, что иное лекарство оказывается хуже болезни. Существуют лечебные средства (например, применяемые при химиотерапии), полезные в малых дозах, но высокотоксичные в больших. Есть сильнодействующие препараты, которые помогут больному с одним диагнозом, а больного с другим диагнозом – убьют. Особенно недопустимо выписывать антипсихотические препараты для лечения депрессии – учитывая риски таких необратимых побочных действий, как диабет или нарушение двигательных функций.

Американцы составляют 5 % населения планеты, однако потребляют половину производимых в мире лекарств (и 80 % производимых в мире болеутоляющих). Процент людей с официальными психиатрическими диагнозами меж тем постоянно растет. Что это: эпидемия психических заболеваний – или врачи слишком быстро хватаются за рецептурный бланк, вместо того чтобы предложить пациенту более сложное решение? Медицинские журналы сплошь заполнены одинаковой рекламой: информацией о новейших препаратах и о том, когда их назначать. Четыре из пяти рецептов на антидепрессанты в США выписаны даже не психиатром, а терапевтом, причем зачастую людям, у которых не диагностирована депрессия. Особенно беспокоит тот факт, что, согласно проведенным опросам, терапевты склонны переоценивать возможности антидепрессантов. Реклама промыла им мозги так же, как остальным американцам.

Если вы спросите дочурку, какое платье она хочет надеть – красное или синее, – вопрос о том, а хочет ли она вообще надевать платье, как бы снимается сам собой. Точно так же засилье рекламы превращает проблему «Нужны ли мне антидепрессанты?» в «Какие антидепрессанты мне нужны?». Нельзя позволять этим фарммафиози решать за вас, как относиться к собственным эмоциям. Моя задача – рассказать вам, как справиться с депрессией, тревогой и раздражительностью без помощи таблеток.

Наше эмоциональное состояние определяется не столько количеством выпитых нейролептиков, сколько тем, как мы строим свою жизнь. Достаточно начать по-другому питаться, заняться физкультурой, отказаться от вредных привычек, поменять что-то в сексе и установить правильный баланс между семьей и работой, и вы уже почувствуете себя лучше. Глотать «таблетки счастья», ничего не меняя в своей жизни, – все равно что заметать грязь под коврик. Давайте-ка вынесем этот коврик во двор и как следует вытряхнем.