Капризы и сюрпризы романтического воображения

Рост, вес, фигура, внешний облик и психологический портрет в данном случае не имеют существенного значения, поскольку анкету мне не было нужды зхаполнять.

Интересен сам факт.

Как-то раз я вёз девочку. Это был обычный заказ по телефону, видимо совсем неслучайный, хотя  могу ошибаться. Во всяком случае, позже выяснил, что заказывали конкретно меня.

В нашем такси такое практиковалось. Многие водители имели постоянных клиентов, хотя за звонки на личные телефоны безжалостно увольняли.

Я подъехал по указанному в заявке адресу. Пассажирка вышла минут через пять.

Только открыв входную дверь, девочка расплылась в улыбке, приветственно помахала рукой, чему я совсем не удивился: современные молодёжные нравы довольно свободны. Общительность и темперамент у всех разный.

Я в ответ мотнул головой.

Одета пассажирка была довольно ярко, дорого, модно, откровенно, но не вульгарно.

Впрочем, никакого желания более детально её разглядывать, не было. Моя смена началась часов шесть назад, я успел порядком устать.

Чувство умеренности и вкуса у неё было отменное, это я сразу отметил по привычке оценивать пассажиров, что в этой профессии довольно важно: если у таксиста не развита интуиция, он довольно часто попадает в сложные, даже опасные ситуации.

На вид пассажирке было лет семнадцать, возможно больше или меньше. Определить точнее возраст нынешних девочек довольно сложно.

Акселерация, сглаживание у подростков гендерных различий в одежде, манерах поведения и причёсках не дают возможности дать более точную оценку.

Несколько метров до машины девочка преодолела вприпрыжку. Я решил не выходить из машины, чтобы встретить.

Пассажирка манерно села. Мне показалось, что она намеренно кривляется.

Приготовился к сложному рейсу. Подобные девочки, как правило, дети состоятельных родителей, доставляют они немало неприятных хлопот. К ним довольно сложно найти сразу нужный подход.

Девушка улыбнулась, сняла солнцезащитные очки, опустила козырёк, с обратной стороны которого было зеркало.

Посмотрелась, томно провела тонюсеньким пальчиком с ярко-жёлтыми коготками по губам, намазанным блеском. Несколько характерных мимических движений, какими женщины проверяют, нет ли изъянов в наложенной косметике.

– Можно трогаться, – сказала она, вытянула ножки, кокетливо поправила подол юбки, подняв его чуть не до трусиков.

– Правда, я красивая, – спустя минуту спросила девочка и опять улыбнулась.

– Несомненно, – ответил я, – молодость – это прекрасно. Где мои семнадцать лет. Увы, красота, привлекательность и невинность, это приятный сюрприз от судьбы, но подарок этот выдают не всем и на очень короткий срок. Можно сказать – в аренду. Всего на несколько лет.

Разговор с пассажиром – это отдельная тема. Он необходим для тонкой настройки отношений. Если контакт найден, значит, рейс будет лёгкой и приятной прогулкой.

Зачем я обмолвился о невинности и прочих глупостях – ума не приложу. С языка сорвалось. Возможно, очарование юности чего-то навеяло.

– Ты страдаешь от тоски и одиночества?

Юная пассажирка непринуждённо сказала “ты” человеку, приблизительно втрое её старше и невинно посмотрела мне прямо в глаза.

В её взоре плескалось море синевы, задорно, весело плясали озорные чертенята. Молодость!

– Почему вы так решили?

– Всё просто. У тебя рубашка мятая, щетина на щеках и уныние во взгляде.

– У меня двое детей и ни минуты свободного времени. Всё логично и правильно. Хотя… относительно неприкаянного одиночества, похоже, вы угадали.

– Зачем так официально? Меня Ирочка зовут. Мне восемнадцать, между прочим. Возраст согласия. Уже можно. А тебя как зовут?

– Извините, девушка, близкое знакомство с пассажирами не входит в мои обязанности, хотя я рад услышать прекрасное имя. Посмотрите на лобовое стекло. На визитной карточке обозначена фамилия, имя и отчество водителя.

– Действительно. Какая я невнимательная, Антон Петрович. Антошка-Антошка – сыграй нам на гармошке. Прикорльно. Можно я тебя так буду называть? Ты симпатичный. И ещё совсем не старый. Даже привлекательный.

– Давайте лучше без панибратства. Вы пассажир, я – водитель. Договорились?

Девочка кивнула, закрыла лицо ладонями и тяжко вздохнула.

Я внимательно посмотрел на пассажирку: с чего бы ей вести такой диалог?

– Я ведь тоже одинокая. Совсем. Не могу найти с предками общий язык. Можно я закурю?

– Я некурящий. Лет семнадцать, как бросил. И вам советую. Потом зависимость появится, сложно будет.

– Не хочу долго жить. Вот, смотри… те, Антон Петрович, – девочка поднесла к моим глазам правую руку, на запястье которой был тонкий рваный шрам. На её глаза наворачивались слёзы.

Ирина замахала кистями рук, как делают, когда больно, принялась часто-часто моргать. Этими действиями быстро восстановила обычное состояние, посмотрелась в зеркальце и снова стала прежней задавакой.

– Ты же не откажешься, если я предложу себя в качестве твоей женщины?

– Мы почти приехали. Осталось совсем немного. Потерпите, милая. Это пройдёт, поверьте.