Капсула [СИ]

— Да, я это имею в виду. «Я — толстый» мы взяли просто для примера. Я «вижу» вас в один из первых дней в институте. Вы сидите на втором этаже на обшарпанном диване в коридоре. Сидите один, широко раскинув руки на спинку. Рядом с вами можно сесть, но никто не садится. Ребята шепчутся в углу, около туалета, вы их видите. Девочки проходят мимо. Среди них у вас есть знакомые, вы с ними учились во второй французской спецшколе, на вас оглядываются, но дальше взглядов дело не идет. Вам не обидно? Или вы этот эпизод не помните?

— Ну, вообще-то да, забыл. Но сейчас вспомнил. Да, они ко мне не подходили, я даже знал почему: я был другим, не совсем таким как они. Я улыбался, прекрасно понимая, что с ребятами надо дружить, но в глубине души я же вовсе не хотел, чтобы ко мне подходили. Я не хотел болтать, рассказывать о себе, интересоваться тем, что мне было не нужно. Институт был для меня, как вы возможно себе представляете, скучен и слишком легок. Я там особо ничему не научился, просто мне был нужен диплом.

— А девушки?

— Что девушки? Вы хотите сказать, что я не был никому нужен? Это правда, но и мне никто не был нужен. Моя сексуальная энергия сублимировалась в другие интересы.

— Вы были совсем молодым юношей, а выглядели почти как сейчас. Не юноша, а дяденька, причем не очень молодой. Лицо молодое, а комплекция средних лет мужчины. Вы себя в зеркало видели? В таком возрасте успех у женщин невероятно много значит. Вы будете это отрицать?

— Нет, не буду. Я тогда начал уже заниматься кино. После работы в школе мне удалось устроиться в НИИ Киноискусства. Я был в таком обалденном кайфе от знаний, профессии, окружения, что мне было не до женщин. Поверьте. А перед этим ездил на семинары в Тарту. Там семиотики работали. Меня эти ученые буквально завораживали. А потом Тыняновские чтения в Резекне.

— Да, да, я знаю, но это все пришло позже. Но был же у вас период недовольства своей внешностью. Я знаю, что был.

— Был, вы правы. Но … я вот сейчас об этом подумал. Тогда я наверное хотел бы больше походить на Алена Делона, но сейчас … я, толстый Миша, нелюбимый глупыми молоденькими девочками, тянулся к книгам, науке, ученым … а вот, если бы я был стройным и дико у девочек популярным, может я бы меньше прочел, и со мною никогда бы не произошло того, что произошло. И кстати, у меня была целая сеть социальных контактов с блестящими людьми. Они были интересны мне, а я — им. И еще … вы сказали, что все про меня знаете. Тогда вам же известно, что у меня была первая жена, Лена. Мы где-то в 80-ых поженились. Довольно красивая женщина, потом наши с ней пути разошлись, но ничего плохого я вам о ней не скажу. Я был молодым, полным сил, пьесу даже опубликовал … я еще в институте сочинял пьесы. Вот одну помню: разговор соседей в очереди в туалет … коммунальная квартира. Нигде не взяли к постановке. И правильно … А еще я много преподавал, во ВГИКе, на Сценарных и режиссерских курсах, стал сотрудником Института философии РАН. Это же я придумал название издательства «Ad Marginem», а вот главный редактором не стал. Жаль, хотя в общем, чем больше я думаю о своей жизни, тем меньше я хочу что-либо в ней менять.

— Ладно, бог с ней, с вашей толщиной. А вот вы пошли работать в школу, не хотели, а пришлось.

— Да, было дело. Я же еврей, закончил МГПИ, куда «наших» брали, не мог на работу устроиться. Пошел в школу.

— Это же была потеря времени. В другой жизни, вы бы эти три года возможно не потеряли.

— Ну, это вопрос спорный. Что значит «потерял время». Это был интересный опыт. Он мне потом пригодился.

Лида молчала. У этого Ясуловича на все был ответ. Он ее «переигрывал» по очкам. Ни один ее вопрос не ставил его в тупик. Как он в список попал? Для чего ему другая жизнь. Успешный ученый, состоявшийся человек, счастливый муж и отец … на черта ему ее невнятные предложения … Глупо она, однако, выглядит. Черт бы побрал синклит с его списком. Сами бы попробывали с такими Ясуловичами! Он прожил много разных жизней в одной. Он литературовед, лингвист, кинокритик, философ, один из ведущих специалистов по постклассическим исследованиям, тайное международное жюри Гетти-Центра дало ему грант для стажировки в Лос-Анджелесе. Доктор искусствоведения Ясулович — профессор престижного Нью-Йоркского университета. Он одновременно доктор Ясулович … Мишель, Майкл, Михаил Бенцианович, Миша, Мишенька, Мишка … Он знает основные европейские языки. Надо все-таки что-то говорить, совсем он ее подавил.

— Михаил. Даже, если допустить, что вы во всем правы, и у вас нет оснований хотеть улучшить свою и без того удачную жизнь, почему вы не желаете использовать шанс жить снова, начать с чистого листа? Вам разве не интересно, что получится?

— Интересно, я честно вам говорю, Лида. Ваш, как бы это выразиться … «проект» вызывает у меня любопытство. С какого возраста у меня будет «чистый лист»? Я буду опять маленьким?

— Нет, вряд ли. Хотя это не исключается. Наверное молодым, когда изменение еще может на вас серьезно повлиять.