Читаем Капсулёр. Часть 3 полностью

Затем взял следующий кофр, чуть больше чем коробка для обуви и, зачем-то, с защитными рёбрами жёсткости. Именно его Хан первым выносил из куба и поставил отдельно от остальных, причём брал короб явно напрягаясь, будто там что-то очень опасное и чувствительное к малейшим встряскам. Осторожно открыл. Внутри, на мягкой, обволакивающей подстилке лежал диск-кругляш М-карты. Подсознательно напрягшийся Клим расслабился и тихо хмыкнул — нашёл из-за чего переживать. Даже этот, явно старинный диск сломать не так уж просто. Сейчас такие не делают предпочитая использовать стандартные инфо-кристаллы. Ещё рядом покоилась непонятная штука, будто кусок широкой пластиковой трубы, которую криво обрезали по краям. Хан бережно взял М-карту и вставил в считывающий слот, а непонятную «трубу» уложил в медкапсулу, туда где должна находиться голова пациента.

— Кажется я поняла, что это за бессмертие, — с явными нотками неудовольствия сказала Шакти.

— Неужели? — Хан повернулся и уставился на девушку.

Прозрачный колпак медкапсулы за спиной псиона закрылся и помутнел, скрыв происходящее внутри, а по его боку, словно по монитору побежали строки непонятных символов перемешанных с медицинскими терминами, которые ничего не скажут неспециалисту. Засветились маркеры контейнеров с расходниками, зажужжали сервоприводы.

— Всё было понятно ещё из набора оборудования, которое ты заказал, но теперь я удостоверилась окончательно, — нотки её голоса из недовольных плавно перетекли в гневные. Глаза метали молнии, руки скрестились на груди. Поза разгневанного монарха. Сразу виден опыт королевы раздающего вассалам пенделей, опыт непонятно куда прятавшийся ранее. Даже Всеволод немного отодвинулся от девушки, опасаясь случайно попасть под раздачу. — И прямо скажу, что это обман, а никакое не бессмертие.

— Почему это? — немного растерялся Хан или сделал вид, что растерялся, потому что обычно, чужое мнение волновало его чуть меньше чем никак.

— Ага, мне тоже интересно, — кивнул Клим. Он пока ничего не понял, но в Шакти он был уверен на сто процентов, а вот намерения Хана изначально вызывали сомнения.

Всеволод лишь молча кивнул в знак поддержки обоих своих друзей и ещё немного шагнул в сторону. Вышло так, что пилоты выстроились в одну линию, словно противопоставляя себя псиону. Причём таким образом, что в случае потасовки могли действовать одновременно и при этом не мешая друг другу.

— Клоны, — пояснила девушка. — В «Семье» научились оживлять клонов, только и всего. Нет, само это событие весьма интересное. Вот только нам это ничего не даёт. Если я умру, мне уже будет глубоко безразлично, что где-то оживёт моя копия с моими воспоминаниями. Лично я, всё-равно буду мертва. Какая польза от того, что кто-то продолжит мою жизнь? Я уж молчу про возможное бесконтрольное создание одновременно нескольких копий. Нет, это не бессмертие, это наглая насмешка. Лучше уж родить детей и жить дальше в них. Это по крайней мере честно.

— Согласен с леди, — холодно добавил князь, невзначай переместив правую руку так чтобы держать псиона под прицелом перстня-регалии.

— Поддерживаю, — Клим заметил, что все напряглись, будто перед мексиканской перестрелкой.

Того и гляди начнутся взаимные обвинения, а там уже и до драки недалеко, особенно учитывая все манёвры Всеволода. Князь — стратег, он думает на несколько ходов вперёд и заранее занял удобную позицию для внезапного нападения. У Шакти, видимо, тоже есть туз в рукаве, раз она так резко пошла на конфликт. Но сам Клим не обольщался, в «полевых условиях» Хан уложит трёх пилотов одним движением бровей. Даже если ребята нападут первыми, вряд ли на псионе сработает оружие скрытое древними в симбиоте. На острове, во время боя с тритонами, станер Клима доставил Хану только лёгкое неудобство.

Нужно срочно разрядить обстановку:

— Как-то это дурно пахнет, псайкер. И пока ты не наделал глупостей скажу, что тут всё заминировано. Без нас ты отсюда улетишь только очень маленькими кусочками. Но и вы тоже ребята не нагнетайте. Давайте без нервов.

Клим встал в центр комнаты, как раз между присутствующими и поднял руки ладонями вверх. Всеволод и Шакти не спешили расслабляться, а вот Хан шумно выдохнул и устало потёр ладонями лицо.

— Всё совсем не так. Вернее всё не совсем так. Это действительно клоны, но это не копии. Тонкие структуры и каналы пси-поля не поддаются копированию, а самосознание не может быть клонировано. Ваши души останутся вашими.

— По-моему ты запутал всё ещё больше, — высказался за всех Клим.

— Послушайте, господа. Я не заставляю вас участвовать в сомнительном мероприятии. Давайте вы разберётесь в вопросе, а потом уже будете судить и возмущаться. Лично у меня совсем не осталось времени всё вам разжёвывать и доказывать, да я и не специалист, чтобы правильно всё объяснить. Акая всё растолкует позже. Просто доверьтесь мне на данном этапе, который, кстати, не требует от вас немедленного решения. Хорошо?

— Ну…

Перейти на страницу:

Все книги серии Капсулёр

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне