Каптары (СИ)

   Вскоре все в нашей комнате заснули. Тоже так крепко заснул, что едва не проспал на уроки в школу. Хорошо, что мы с Абдуллом ходили вместе учиться в первую смену. Так что все равно кто-то из нас первым вставал рано утром. Затем поднимал другого. Даже если бы мы ухитрились проспать, то лучшим будильником в то время у нас был пёс Джульбарс. Он знал, когда кому надо вставать и стягивал по времени одеяло с каждого или лаем устраивал подъём.

   Когда мы перед школой не кормили пса, то он своим лаем напоминал нам о том, что нам пора отправляться в школу и по пути обязательно надо накормить его. Так было и в это утро. Мы с Абдуллом вовремя вышли в школу.

  - Сашка! Ты знаешь, что твоего отца из ружья обстреляли, - закричал, Сулим, когда после школы зашёл к нему домой, в соседний подъезд. - Драндулет повредили. Лобовое стекло вдребезги...

  - Обратно нарываешься на неприятности! - заорал на своего друга. - Хочешь по зубам получить.

  - Ничего не вру! - стал объяснять, Сулим. - Пару минут назад звонил мой отец с Исполкома домой. Сказал моей маме, чтобы твоя мама привезла документы твоего отца и на драндулет тоже.

   Из квартиры своего друга словно ракета помчался домой. Но мамы дома не было. На столе лежала записка с указаниями мамы, что мне делать в её отсутствие. В углу сидели мои братья-близнецы под охраной Джульбарса.

   Видимо наша мама приказала нашему псу не выпускать близнецов из нашей комнаты до моего прихода. Наш лохматый друг хорошо выполнял поручение нашей мамы. При малейшем движении близнецов, пёс начинал на них лаять и рычать. Близнецы и Джульбарс знали друг друга хорошо. Когда близнецы только учились ползать, то наш пёс внимательно следил за их передвижением по нашей комнате. Дальше манежа никогда не пускал.

   Но если кому-то из близнецов удавалось выползти за пределы манежа, то пёс хватал сорванца за ползунки и тащил его обратно в манеж. Мама доверяла Джульбарсу смотреть за детьми. Мама с отцом вернулись домой к вечеру. Отец злой как бешеная собака. Мама сама противоположность от бешенства.

   Вошла в квартиру тихо и сразу к близнецам. Совсем не замечая, кто рядом с братьями. Спросила у Сергея и у Юрки как они себя чувствуют, а также насчёт состояния в желудке. Кормил их старший брат или нет. Братья оба посмотрели на меня. Мне мама могла устроить разгон, если не кормил братьев.

   Им незаметно показал свой кулак. Братья разом закивали головами и стали маме говорить, что они сытые и даже Джульбарса кормили своими продуктами. Мама посмотрела на нашего лохматого друга, который внимательно слушал вранье моих братьев. Как только услышал свою кличку, так тут же завертелся как волчок и стал облизываться с таким увлечением, словно только что съел целого барашка.

   Мама не очень-то доверяла словам своих маленьких детей, которые с первого слова всегда пытались обмануть маму. К Джульбарсу тоже не было никакого доверия со стороны моей мамы. Лохматый друг не подарок к нашей маме. Так как пёс постоянно был на стороне моих братьев и меня. Ко мне у мамы доверия вообще не было по той причине, что у меня в этом возрасте на уме одни только приключения.

   Поэтому мама нас всех потащила на кухню. Посадила за стол и стала кормить тем, что было у нас в чугунке и тем, что мама прихватила с собой из колхозного рынка, а также из магазина в городе. Джульбарс в это время из угла поглядывал на нас своими вечно голодными глазами и ждал лакомый кусочек мяса из моих рук.

  - Поели? Теперь марш спать по своим местам, - строго, сказала мама, когда мы сытые стали шалить за столом и дразнить Джульбарса косточкой с мясом. - Псина! Быстро марш на своё место!

   Наш пёс был послушным, особенно при виде нашей мамы, которая требовала пород ни только от нас, а также от нашего мохнатого питомца. Поэтому Джульбарс прекратил скакать вокруг нас на кухне, а быстро убрался в коридор на свою подстилку у входной двери в нашу коммунальную квартиру. Сергей и Юрка направились в нашу комнату к себе в манеж. Улёгся рядом в своёй кровати.

   Наши родители ничего нам не рассказали о том, что произошло с отцом и его драндулетом сегодня днем. Зато Сулимов Вовка на следующий день растрезвонил на весь двор, что в отца стреляли из охотничьего ружья со стороны зелёной полосы возле больницы, когда мой отец возвращался домой на своём драндулете с места своёй работы.

   Стекла в инвалидной коляске разлетелись вдребезги. Моему отцу осколками разбитого стекла сильно поранили лицо и обе руки. В этот раз ни стал драться с Вовкой за его очередное враньё и оспаривать правдивость его рассказа. Отчасти мой друг был прав.

   У отца действительно были поранены кисти рук и лицо. Все было замазано раствором йода. Отец почти неделю не работал. Ездил на автобусе и на поезде в Махачкалу хлопотать от военкомата насчёт новой инвалидной коляски. Наверно драндулет пострадал сильнее, чем отец. Требовалась замена. Отцу, как инвалиду воны, положен транспорт.

  - На своих култышках долго не буду ходить, - сказал отец, когда приехал из военкомата Махачкалы. - Комиссия военкомата обещала мне через неделю прислать четырёхколёсную коляску.