Капучино и чизкейк (СИ)

     - Я хочу напомнить вам основные моменты. Тема нашего конкурса - «Шексировская весна». У вас будет два часа для того чтобы выполнить два задания - создать круглый букет и настольную композицию в оазисе. Каждую работу судьи оценят по четырем критериям - цветовая гамма, композиция, техника выполнения и идея. Максимальная оценка за каждый пункт - десять баллов. Всего, за две работы, вы можете набрать восемьдесят очков - по сорок за каждую. В нашем конкурсе, как и в любом другом хорошем и качественном конкурсе, хватает трёх номинаций. У нас это лучший букет, лучший арт-объект и лучший флорист, которым станет тот, кто наберет по результатам двух работ максимальное количество баллов. Ну и, как вы уже знаете, мы решились в этом году на эксперимент. Мы хотим сделать анонимность главной фишкой нашего «FloriDays». Мы первые и единственные в стране, кто решился на такое. Немного объясним как мы собираемся это реализовать. У каждого из участников будет отдельное рабочее пространство закрытое ширмой с номерком. Судьи, оценивая работы, не будут знать их авторов. Мы рекомендуем всем конкурсантам запомнить свои номера, чтобы через пару дней проверить оценки на странице мероприятия в фейсбуке. Мне кажется я уже сказал достаточно, но если у вас появились какие-либо вопросы - можете обращаться с ними к нашим ассистентам. На этом я закругляюсь и хочу пожелать всем удачи. Отсчет времени начнется через 20 минут.

     После окончания речи организатор подошел к судьям и пригласил их на обед в один из залов на втором этаже. Мия терпеть не могла эту часть мероприятия, где требовалось поддерживать с остальными вежливые и бессмысленные беседы. Особенно с людьми, большинство их которых казались ей неоправданно важными, чьим единственным достоинством было только то, что свои студии в стране они открыли одни из первых. К сожалению ни навыка, ни фантазии за все эти годы у них не прибавилось - как клепали простенькие и однообразные букетики семь лет назад так и продолжают, прикрываясь и оправдывая себя необходимостью защищать традиции. Какой хороший эвфемизм для лени.

     Мия понимала, что для развития собственной студии нужно уметь поддерживать светские беседы, отвечать сдержанной вежливостью на снисходительное дружелюбие других суддей, но признавала, что совсем не умеет с ними общаться и просто не знает, что конкретно нужно говорить. У нее в голове игрушечная обезьянка хлопала в тарелочки, когда кто нибудь из них заговаривал с ней.

     Когда обед закончился и все спустилась вниз, конкурсанты уже переговаривались между собой за оградительной бархатной лентой, что разделяла хол на две половины. В одной расположились около тридцати стендов с конкурсными работами, а в другой вдоль стен стояли несколько фуршетных столов. Время отведенное на работы кончилось и по условиям конкурса участники не могли находиться возле своих работ.

     После окончания еще одной десятиминутной хвалебной речи от организатора судьям наконец разрешили приступить к своим непосредственным обязанностям. На оценку работ им выделили полтора час. Выходило по полторы минуты на каждого участника. Разумеется это очень мало, но для организатора тайминг его конурса наверняка находился в первой тройке самых важных вещей в мире.

     Прежде чем приступить к работе Мия окинула взглядом самих участников. Много девушек и мало парней, ну не удивительно и её интересовало не это. На лицах большинства Мия не замечала даже малейших признаков усталости или волнения. Лишь изредка она находила изможденных до равнодушия людей, которые больше смотрели в сторону работ чем на своих знакомых. Именно их работы Мии предстояло найти и уделить им то внимание, которое они заслужили.

     Опасения оправдались и чаще всего попадались поделки уровня детского утренника. Раз за разом Мия натыкалась на композиции, в которых фокусный цветок устанавливался просто в центре. Также она была уверена, что все участники точно знали слово «динамика», но подозревала, что им оно казалось не существенным. Отсутствие группировок и разновысотности отталкивало своей унылостью и вгоняло в небольшую депрессию. Еще глубже туда помогали влезть однотонные цветовые гаммы таких работ. А через десяток стендов Мия перестала обращать внимания и на истыканные пиафлоры, которые теперь напоминали больше пустотелые кирпичи чем оазисы для цветов.

     Мия смотрела на все эти гиацинты, пионы, тюльпаны и видела солдатов, которые отдали свое здоровье и жизнь ради никому не нужной и глупой заварушки. Только тут вместо генералов легкомысленные «цветочные феи», которые прилетели только для того, чтобы сделать несколько фотографий для инстаграмма и улететь дальше в поисках новых тем.

     Она оценивала такие работы уже не исходя из их качества, а относительно других. Некоторые паршивые работы были немного лучше чем другие. Она закончила с последним стендом без каких либо явных эмоций. С одной стороны радость общего праздника еще не прошла, но добавилось безразличие.