Кара Господа

На тумбочке у кровати что-то блеснуло, я неосознанно, на "инстинктах сороки", сделала шаг к ней и увидела серебристый матовый кинжал. Витая рукоять с большой буквой "D" в основании клинка, длинное лезвие с вплавленной в середине полосой цвета сливок. Что это? Похоже на костяную занозу из груди Драгана. Я провела пальцем по ней. На ощупь шероховатая. Это на самом деле кость? Но зачем она в кинжале? Странно. Мне с трудом удалось отвести взгляд от клинка. Какой же он красивый, мрачный и… опасный.

— Нравится? — раздался голос Горана.

— Да. — Все еще зачарованная кинжалом, прошептала я.

— Он давно принадлежит нашей семье. — Мужчина взял его, прижавшись грудью к моей спине. — Дай руку, Саяна. Не бойся.

Я протянула ладонь. Холодная сталь легла в нее уверенной тяжестью. Пальцы сами собой крепко сжали рукоять, словно что-то внутри меня знало, как обращаться с клинком. Тело напряглось. В венах вскипела готовность нападать. Я резко развернулась, не отдавая себе отчета, что делаю. Острый кончик клинка ужалил Драгана в голую грудь.

— Прирожденная Охотница. — Хрипло выдохнул он, не сделав ни единого движения, чтобы помешать мне.

— Господи! — рука задрожала и выронила кинжал. — Горан, прости!

— Ничего страшного. — Улыбаясь, будто неуклюжая девушка всего лишь нечаянно разлила на него сок, ответил мужчина.

— Но… — Дыхание перехватило, и я молча проводила взглядом темно-вишневую капельку крови, которая скользнула из ранки на груди по его стройному торсу и впиталась в полотенце на бедрах.

— Саяна, все хорошо. — Хорват поднял кинжал, двумя пальцами вытер свою кровь с острия и вернул мрачного красавца обратно на тумбочку. — Видишь, даже следа не осталось.

Я осторожно положила ладони на его грудь. Какая горячая! Как он мылся, интересно? Кожа обжигает! С нее вода, наверное, попросту испаряется, как с раскаленной сковородки! Как и раны, кстати. Даже шрама или хотя бы крошечной царапинки не осталось. На коже лишь подсыхающий след от крови.

Санклит. Практически бессмертный с ускоренной регенерацией тканей. Так, кажется, говорил Арсений. А еще он упоминал о специальных кинжалах с костяными вставками на лезвии, которые причиняют таким существам нестерпимую боль. Если вонзить клинок в сердце, можно их убить. Я с трудом удержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу. Как же долго до некоторых доходит очевидное!

— Твои ладошки такие нежные. — прошептал мой "практически бессмертный", бесцеремонно прижавшись ко мне и тяжело дыша.

Я подняла голову и утонула в его полыхающем желанием взгляде.

— Так приятно! — он накрыл одну мою руку своей, огненной.

Другая еще крепче сжала талию. До меня — вновь с запозданием — дошло, что между нами теперь лишь тонкая ткань полотенца. И моя одежда, конечно. Так, пора вспомнить о бобре в голубом комбинезоне.

— Я искала тебя. — пробормотали губы.

— И ты меня нашла. — Хрипло отозвался мужчина. — Вечно буду за это Господа благодарить!

— Отпусти. — Руки уперлись в его живот, отталкивая.

— Саяна? — взгляд санклита наполнился тревогой. — Я чем-то обидел тебя?

— объятия разомкнулись.

— Нет. — Дрожащие ноги сделали шаг назад. — Там… — Мысли разлетались прежде, чем удавалось ухватить их за хвост.

Я отвернулась, чтобы скрыть замешательство. Руки снова потянулись к кинжалу на тумбочке. Пальцы скользнули по холодной стальной поверхности. Меня тянет к этому клинку с неимоверной силой! Как и к его хозяину.

— Твои волосы волшебно пахнут! — Драган отвел их в сторону и обжег шею дыханием. — Саяна…

Закрыв глаза, я позволила желанию охватить все тело. С губ сорвался стон.

— Господь всемогущий! — выдохнул санклит. — Что же ты со мной делаешь, любимая!

Развернув лицом к себе, он поцеловал меня. Вкус нежности и страсти — успела соскучиться по нему! Мокрые волосы под ладонью, дрожащее тело, сбивчивое дыхание. Полотенце падает на пол. Да и черт с ним!

Горан

Как мы оказались в постели, не знаю. Растворился в удовольствии, что любимая так щедро дарила, умирал от восторга! Вкус губ, ее тело подо мной, страстные постанывания, сводящее с ума желание! Что она со мной делает, теряю контроль над собой! Хочу одного — вести Саяну к блаженству, увидеть пик ее наслаждения, быть его причиной!

Но нельзя. Сначала должен рассказать ей, что я санклит. А сейчас не могу, ведь если Саяна захочет уйти, должен буду отпустить, потому что обещал. Тогда она будет в опасности, этого допустить не могу. Нужно подождать, всего лишь пережить сегодняшний вечер — представлю ее санклитскому сообществу как будущую мать моего наследника и все, девушка станет неприкосновенной.

Лаская мое тело, ее ладонь поползла вниз. Лишь Господь знает, чего мне стоило остановить любимую. Но я вновь, как тогда на лестнице, перехватил ее руку.

— Саяна, умоляю, остановись, родная!

— Издеваешься? — словно не веря, она уставилась в мое лицо. — Что, секс только после свадьбы?

— Пожалуйста, душа моя!

— Опять?! — опрокинув меня на спину, девушка села сверху. — Мужик, ты совсем охренел?!

— Два дня, умоляю! — прохрипел я, сжав ее бедра. — Вернее… Дай мне время — всего лишь до вечера, любимая!