Кара Клио

Лера Леонтьева Кара Клио

В жизни каждого из нас происходят иногда события, которые навечно запечатлеваются в памяти. И круто разворачивают привычный распорядок.

Все в этой запутанной истории могло не произойти или сложиться иначе, романтическая история – обуглиться не разгоревшись, никакого нового убийства бы не было, а давнее, – так и осталось нераскрытым. Но цепь жизненных случайностей наслоилась друг на друга таким образом, что после разрыва первого звена все остальные посыпались друг за другом, как карточный домик. Но история не имеет сослагательного наклонения, ее тайны будоражат людские умы, вызывая жгучую одержимость много лет спустя…

Рассказывает Тамара Воинова

***

Тот день не заладился с самого утра. Во-первых, вчера был мой день рождения: с милыми поздравлениями по телефону от родителей, казенной открыткой от руководства и скромными посиделками на кухне в обществе двух однокурсниц – таких же холостячек и «понаехавших». Грустный праздник плавно перетек в наступивший понедельник – день самокопания и самобичевания. Ростки разлившейся паники по поводу стремительно уходящего времени не смогли заглушить трезвые размышления типа: «Глупости, на самом деле, это даже не вторая молодость, а только вторая половина первой. Выгляжу я, по-прежнему, не так уж … мягко скажем, взросло. Девушкой в троллейбусе регулярно обзывают. Правда, еще пару лет назад, я в девочках у кондукторов ходила. Но до: «Женщина, пробейте талончик!» еще далеко. И на том спасибо. Мне ведь только тридцать четыре! И до тридцати пяти целых триста шестьдесят пять дней. И ночей, естественно. Да за это время можно горы свернуть». Вывод расцвел ярко и неутешительно: «Время подпирает».

Во-вторых, темное небо свирепо извергало на землю порывистый ветер вкупе с мокрым снегом. Выйдя на балкон покурить, я уныло обозревала пейзажи мокрых железнодорожных путей и размышляла о том, что придется перекраивать весь свой гардероб.

На сегодня была запланирована встреча с иностранной делегацией. Европейские менторы продвигали некую арт-платформу в нашем Городе. Моя начальница скептически относилась к новомодным, «унитазно-прокладочным» культурным тенденциям, в арт-холлы принципиально не хаживала. Но тут случай был особенный. Светила возможность получить грант для просвещения необразованных туземцев. Поэтому согласие на встречу было милостиво дано. Я, как всегда, обязана была сопровождать руководство, слушать и записывать, чтобы далее воплотить туманные намеки высоких договаривающихся сторон в конкретный договор.

В виду предстоящего протокольного мероприятия я намеревалась сменить любимый комплект: джинсы, кроссовки, кожаную куртку на более официальный – плащ, колготки и ботинки на каблуке. Теперь, учитывая мокрую погоду, такой наряд мог вызвать серьезные проблемы, поскольку я имела некую особенность походки, при которой во время ходьбы под дождем вся левая нога забрызгивалась грязью до самого колена. Я долго пыталась разобраться в этой аномалии, специально вышагивала по лужам, но так и не докопалась до причины. Ситуацию прояснил знакомый тренер по женскому футболу, в чью команду по молодости я стремилась попасть:

– Нет, подруга, и не проси, не возьму.

– Ну почему, – канючила я. – Я ведь все детство в футбол с мальчишками играла. Я так мечтаю очутиться в настоящей команде. Ну пожалуйста, хоть с испытательным сроком, дай мне шанс прикоснуться к детской мечте.

– Да ты что, Воинова, очумела? У тебя ведь одна нога кривая! Как ты бить по мячу будешь? Скорее всего, травма незалеченная. Мне на одни твои больничные тратиться придется, сплошные убытки, а не прибыль.

Жесткая правда меня сперва озадачила, потому что никаких травм за собой я не помнила. Растяжения да, были, сколько раз голеностоп подворачивала от каблуков ненавистных. Но чтобы ногу поломать? Не во сне же это было! И тут же память услужливо вытащила на свет детскую историю с падением с велосипеда и сильным ушибом колена. Приключилась эта история у бабушки в глухой деревне, оказать медицинскую помощь было некому. Вечно пьяный фельдшер был не в счет. Так что отлежалась я недельки две, пока боль не утихла и не сошла опухоль, затем потихоньку стала выползать на улицу. Когда вернулась осенью домой, нога уже восстановилась, так что маме об этом происшествии я сообщать не стала. А вскоре и сама забыла.

Получается, что в ноге тогда некая косточка сломалось, и это сказалось на эстетичности походки. Что в команду не взяли, бог с ним. Обидно, конечно, но не смертельно. Еще неизвестно, чтобы из той затеи вышло. Может, обе бы ноги переломали. Плохо то, что походка испортилась на всю жизнь. То есть, искривленная правая нога как-то специфически отталкивается от поверхности и разбрасывает брызги, которые и пачкают соседнюю ногу.