Кара-курт

Майор Веретенников, невысокий и плотный, ждал их у подъезда.

— Как доехали, Андрей Петрович? — спросил он, поздоровавшись. — Надо бы нам отметить это событие, когда еще удастся в город попасть, но обоим «надлежит явиться»... Конечно, — продолжал он, — у нас тут не Западный фронт (в его голосе послышались ревнивые нотки), но дела скоро начнутся весьма серьезные...

Удивительно свежая кожа лица была у майора Веретенникова. На скулах — легкий румянец, под козырьком фуражки белый, совсем не тронутый загаром лоб.

— Вас и солнце не берет, — сказал Андрей, хорошо узнавший за короткое время, что такое Средняя Азия.

— Всего третий день в этих краях, — отозвался Веретенников. — Передвигаемся ночами, и вся работа — ночью. Солнца еще не видели. Расскажите, как на фронте? Где вас ранило? Давно ли из госпиталя?

Пока Самохин рассказывал свою историю, незаметно стемнело. «Эмка» выбралась ив путаницы городских улиц и теперь мчалась по шоссе, обгоняя двуколки, запряженные ишаками, пароконные телеги, грузовики, потом свернула с большака на проселок, убегающий в сопки, извивающийся между скалами.

Ехали почти в полной темноте. Голубоватые блики от затемненных синими стеклами фар бежали впереди по обочинам, скользя по пыльным кустам полыни, скатившимся к дороге камням.

И здесь, за тысячи километров от фронта, светомаскировка: за движением на дороге следят, очевидно, не только из-за кордона.

Внезапно машина остановилась. Прямо из темноты возникла коренастая фигура в пограничной форме. Из-под козырька — густые брови, сверлящие глаза, пушистые усы вразлет. На петлицах гимнастерки с каждой стороны по четыре «шпалы» — полковник.

Самохин и Веретенников вышли из машины, начали было докладывать о прибытии, но полковник не дал им и рта раскрыть:

— Вольно, вольно... Наконец-то дождался. Артамонов Аким Спиридонович, — здороваясь, назвал он себя. — Прибыли вы, можно сказать, в последний момент. Еще сутки — и было бы поздно...

Самохин немало подивился тому, что полковник встретил их у дороги один, без сопровождающих. Тот словно бы догадался, о чем он подумал; усаживаясь рядом с шофером, пояснил:

— Всех на границу разогнал. С первого дня войны — охрана усиленная, скажем прямо, ослабленными силами. Ну, ладно... Сейчас, если не устали, потолкуете с нашими пограничниками, люди ждут вас, а в четыре ноль-ноль двинем на заставу Дауган...

Андрей подумал, что они с Веретенниковым, кажется, и впрямь попали с корабля на бал. Не успели приехать, уж и беседа с личным составом, а с рассветом — выезд на одну из застав.

Сливаясь синеватым цветом с откосами сопок, потянулись один за другим глинобитные заборы — дувалы, замелькали вдоль дороги темные ряды кустов — виноградники. На крутых откосах сопок тут и там угадывались при свете звезд дома — глинобитные, сложенные из камня-плитняка, кибитки с плоскими крышами, маленькими окнами. Наконец машина остановилась у железных ворот Дауганской комендатуры, почему-то заслужившей столь пристальное внимание самого высокого начальства военного округа.

— Ну вот и приехали, — сказал полковник. — Поздравляю с прибытием...

С крыльца комендатуры, придерживая на ходу пистолет, сбежал капитан, подтянутый и элегантный, как выпускник училища. Не доходя до полковника расстояния, точно предусмотренного уставом, ударил строевым шагом в асфальт дорожки и четко отработанным движением легко и красиво взял под козырек.

— Товарищ полковник, личный состав вверенной мне комендатуры...

— Вольно, вольно, — остановил его Артамонов. — Сегодня уже виделись. Вот знакомься со своим замполитом. Фронтовик, старший политрук Самохин Андрей Петрович.

Капитан подчеркнуто официально пожал руку Андрею.

— Ястребилов, комендант Даугана, — представился он.

— А это — представитель штаба дивизии майор Веретенников, — продолжал полковник.

Ястребилов так же четко откозырял и Веретенникову.

— Разрешите доложить, товарищ полковник... — придавая голосу значительность, сказал он, — на участке комендатуры была обнаружена банда преступников. Половина банды изображала перекупщиков опия, половина — дружинников. «Перекупщики» затевали сделки, «дружинники» задерживали их и отбирали у простофиль терьякешей деньги. Мною была направлена группа из резервной заставы под началом старшины Галиева. Банда задержана, ведется следствие...

— Ну вот и хорошо, что задержана, — видимо не придав особого значения такому событию, сказал полковник. — Проверьте только, нет ли среди этих бандитов агентов разведки. Ваши соображения доложите завтра перед совещанием.

— Есть доложить, товарищ полковник! Ястребилов снова четко взял под козырек, заученным движением сделал шаг в сторону, пропуская начальство.