Карабах – горы зовут нас

Оставался только один нерешенный вопрос: — Кто будет руководить мероприятиями по введению противника в заблуждение относительно направления наступления в Карабахе.

Для этого нужно было вылететь в Нахичевань и возглавить работы по проведению дезинформации врага.

Министром обороны были предложены несколько кандидатур, но они не прошли утверждение у самого «Деда». Многие офицеры, после изучения замысла действий в Нахичевани, высказывали сомнения в отношении реальности осуществления данного плана.

Ничего этого, конечно, полковник не знал, он не мог даже предположить, что вызов в три часа ночи в президентский аппарат, круто изменит всю его дальнейшую судьбу.

Телефон зазвенел так резко, что казалось, будто он давно ждал этой команды, и услышав ее так обрадовался, что вложил в звонок всю свою мощь.

Стараясь не разбудить спящих детей, полковник протянул руку и сразу взял трубку телефона. Хриплый голос на другом конце уточнил:

— Это полковник, да?

— Да, слушаю вас.

— Вас срочно вызывает Верховный, машина будет через пять минут у вашего подъезда. Незнакомец не стал даже слушать ответ и положил трубку. Полковник давно уже не удивлялся ночным вызовам, так как за долгую армейскую службу приучил себя, что ночные вызовы всегда не вовремя и не приносят никакой радости. Он молча встал, и прошел на кухню. Поставил сначала чайник, потом вернулся в ванную и в течение трех минут приводил себя в порядок. Побрился, хотел побрызгать одеколоном лицо, но почему-то передумал:

— Подумают, что всю ночь ждал этого звонка, — усмехнулся он в усы и пошел одеваться. Выстиранный и поглаженный, заботливой женой камуфляж, висел на плечиках.

— И когда только она успела? — ведь пришел то всего пару часов назад, — задал он себе вопрос, но не стал искать ответа, так как знал, что все равно не сможет найти правильный.

Свисток чайника приглашал на кухню. Достав из шкафчика свою любимую кружку: — «Бадью», — как называла ее младшая дочь, он приготовил крепкий кофе, машинально отметив, что прошло ровно пять минут, после звонка. Надевая армейские ботинки, услышал звук подъезжающей машины.

— Так, прилетели уже «Архангелы», — подумал он и улыбнулся своей мысли.

Дверь спальни тихонько приоткрылась, бесшумно вышла супруга.

Взглянув на мужа, ничего не спросила и прошла на кухню. Полковник, зашнуровав ботинки, прошел следом за ней. На столе дымился кофе, рядом лежал бутерброд, который любезно был приготовлен женой.

— Я не знаю, надолго или нет, но ты не волнуйся, — полковник старался не смотреть на жену.

— Детям скажешь, уехал по делам, скоро вернется. Я думаю, что на этот раз не на передовую, в штабе что-то стряслось, — он старался говорить спокойно, но чувствовал, что неубедительно.

Жена посмотрела в окошко и, повернувшись, спросила:

— Что, теперь за всеми иномарки посылают, да?

— Да откуда в министерстве иномарки, «Нивы» и то дефицит, наверно к соседям гости приехали.

— Приехали, говоришь, и боятся войти, наверно, утра дожидаются, да? Скажи честно, на этот раз хоть не в тюрьму? — она не скрывала слезы, ручьем скатывающие по ее щекам.

Полковник допил кофе, подошел к жене.

— На этот раз точно нет, чтобы издохли все ишаки у наших врагов, если я вру, — он улыбнулся широкой улыбкой, вызвав такую же улыбку у жены.

Он на ходу «проглотил» бутерброд, запив горьким кофе.

— Вот и ладно, так я пошел? С вешалки снял портупею с кобурой, из тумбочки достал пистолет «Макарова» и магазины к нему. Жена все это время стояла рядом старалась дотронуться до него, погладить, прижаться к нему.

Как обычно не обошлось без слез и бесконечных уговоров: — «беречь себя, не лесть на рожон» и т. д. За те три месяца, что он был дома, ей казалось, что она не успела высказаться и теперь с болезненной торопливостью советовала быть «осторожным и помнить о детях».

Полковник поцеловал жену в теплую щечку, не оглядываясь, открыл дверь квартиры и вышел, на ходу надевая головной убор. Он никогда не любил долгие проводы, которые всегда кончались слезами и наводили тоску, и унынье на душу. Не стал дожидаться лифта, пошел пешком, на ходу приводя в порядок амуницию. Во дворе стоял «Мерс», возле которого стояли огромного роста два парня, молча курили. Увидев выходящего, бросили окурки и, не проронив ни слова, уселись на свои места. Как только полковник сел на заднее сидение, машина резко рванула с места. Вырулив со двора дома, водитель направил машину к Тбилисскому проспекту. Рядом с гостиницей «Хаят Реджерс», повернули на проспект «Строителей», мимо фабрики имени «Володарского», помчались к проспекту «Азадлыг».

— Интересно, значит, не во дворец Президента едем, а куда же? — стал рассуждать полковник, но не успел найти ответа.

Сидящий впереди парень оглянулся, и на чисто русском языке спросил:

— Господин полковник, простите, пожалуйста, за нетактичность, но вы действительно тот, за кем нас послали?

— А что, не того взяли, да?

— Нет, нам дали адрес, приметы и сказали, что выйдет полковник, его надо привести, вот и все.

— Так, что вас смущает?

— Я прошу прощение, господин полковник, — парень явно не мог подобрать слов.