Карач-Мурза

Мамай задумался. Спрашивать о чем-либо «великого» хана, который был не более чем игрушкой в его руках, он, разумеется, не собирался, а думал лишь о своей собственной выгоде. В это утро он уже получил от Дмитрия богатые дары и за возвращение ярлыка мог получить еще. Но в то же время ему не хотелось потерять и те десять тысяч рублей, которые остался должен Тверской князь. Ведь теперь, если великое княжение останется за Дмитрием, он этих денег платить, наверное, не захочет и в том будет прав. Конечно, задержав его сына, можно эти десять тысяч все-таки получить, но тогда все скажут, что он, Мамай, поступил как простой разбойник и взял с Тверского князя не долг, а выкуп. Ронять до такой степени свое достоинство Мамай не хотел, а потому, поразмыслив, сказал Дмитрию:

– Я могу уговорить хана, чтобы он оставил ярлык за тобой, если ты приплатишь еще пять тысяч рублей. Но кроме того, ты должен выкупить у нас Тверского княжича, которого его отец оставил в залог, за десять тысяч рублей. Ты этих денег ни потеряешь потому, что можешь держать княжича у себя, пока князь Михаила его не выкупит. Но мы, ежели возвратим ярлык тебе, с Тверским князем не хотим больше иметь дела.

– Согласен! – сказал Дмитрий Иванович после короткого раздумья. Он сразу понял истинное положение вещей и даже обрадовался возможности наказать Михаилу Александровича за его происки: пусть теперь пропадут зря его десять тысяч, которых он мог бы Мамаю и не заплатить!

– Сейчас и возьмешь княжича? – спросил Мамай. Сейчас и возьму, эмир. И чтобы видел ты разницу Московским князем и Тверским, который, по малости достатков своих, должен раздавать под деньги родных детей, – сей же час велю отсчитать тебе пять тысяч рублей за ярлык и десять тысяч за тверского княжича!

Глава 45

Ставка Мамая в ту пору находилась верст на четыреста выше Сарая, на правом берегу Волги, где стоял большой и оживленный татарский город Укек. В нем временно, как здесь говорили,– покуда не будет очищен от мятежных ханов Сарай-Берке,– проживал Магомет-Султан со своим гаремом; Мамай же,– отчасти по привычке к походной жизни, а больше из присущей ему осторожности,– жил в юрте, за городом, в становище особо преданного ему тумена. В полуверсте от его ставки, также в шатрах, расположился лагерем великий князь Дмитрий Иванович, со своими людьми.

В течение месяца, пока Дмитрий ожидал приема у Мамая и у хана, его приближенные, из которых многие находились в Орде впервые, с любопытством присматривались к окружающему и почти ежедневно наведывались в Укек. А в нем было на что поглядеть и чему подивиться.

Город, насчитывавший несколько десятков тысяч жителей, был расположен на самом берегу Волги, у подножия невысокой горы, по мере своего роста взбираясь все выше на ее глинистые склоны. Внизу стояло много больших каменных зданий, красивых мечетей и караван-сараев; на уступах горы лепились глинобитные домики поменьше, по только самые невзрачные и жалкие лачуги были, казалось, достаточно легки и проворны, чтобы вскарабкаться почти до самой ее вершины.

С тех пор как в Орде пошли нескончаемые усобицы и Сарай стал подвергаться частым разграблениям, множество искусных умельцев и простых ремесленников начало переселяться оттуда в Укек, способствуя росту и процветанию города. Но богател он, главным образом, своей торговлей. Это был первый татарский рынок на водном пути, по которому шли из Булгар и из северных областей Руси всевозможные товары, предназначенные для продажи на юге: меха, кожи, шерсть, кузнечные в шорные изделия, мед, воск, а также моржовая и мамонтовая кость, а главное – соль с Урала.

*Этот город, упоминаемый в русская летописях под именем Содома, находился на девять верст выше нынешнего Саратова. В конце XIV в. он был до основания разрушав Тамерланом, а сейчас на его месте находятся села Увек и Ивановское. Археологи находят здесь много интересных вещей, свидетельствующих о том, что Укек был крупным промышленным и ремесленным центром.

**В северных областях России, а в особенности в Сибири, и до наших дней находят большое количество мамонтовых бивней, которые ранее служила ценным предметом торговли. Вполне заменяя слоновую кость, и стоили гораздо дешевле последней.

В обратном направлении двигались по Волге ткани, оружие, хлеб, вино, ковры и драгоценная утварь. Многие иноземные купцы, прежде совершавшие все торговые сделки в Сарае, теперь приезжали со своими товарами в Укек, чтобы здесь с большей выгодой поменять их болгарским купцам на собольи и горностаевые меха. Кроме того, и сам Укек славился своими резчиками но кости, искуснейшими гончарами, а в особенности – мастерами по выделке кожаных татарских доспехов, имевших широкий спрос во всей Орде.

В силу всего этого город жил напряженной деловой жизнью, и рыночные площади его всегда были полны всевозможных товаров, иной раз и вовсе не виданных на Руси, а потому люди князя Дмитрия Ивановича не упускали случая потолкаться по этим базарам, поглядеть, а то и закупить, что приглянется.