Караг и волчье испытание

– Ну как, хорошо провели время? – спросил отец Тикаани.

– Просто опуменно! – улыбаясь, ответила моя подруга, сидя рядом с ним на переднем сиденье.

– О, кошачье влияние, – сказал Эдвин, приподняв бровь.

Мы наперегонки принялись рассказывать, как сначала помогли волкам, а потом ещё и заработали денег, чтобы оплатить вакцину. Было видно, что отец гордится дочерью:

– Ты у меня умница. Может, когда-нибудь станешь ветеринаром, кто знает.

Эдвин выдал нам наушники с микрофоном, чтобы мы могли разговаривать во время полёта. Готовясь к старту, он внимательно осмотрел приборы и выключатели, а потом огромный пропеллер завращался и машина завибрировала. Эдвин потянул штурвал, и я как заворожённый уставился в окно. Земля казалась покрытой тёмно-зелёной шерстью. Там и тут возвышались серые остроконечные вершины гор, которые мы облетали.

Хотя до этого дня я всего два раза летал на большом самолёте, я уже не боялся находиться так высоко над землёй. Свернувшись клубочком на сиденье, я положил голову на оленью ногу и задремал. Кошкам требуется много сна, а я в последнее время из-за наших невероятных приключений спал явно недостаточно. Через открытое окно дуло, но, во-первых, в этом я сам виноват, а во-вторых, скоро будет ещё холоднее. Я проснулся, лишь когда колёса самолёта коснулись земли.

– Промежуточная посадка, для заправки, – пояснила Тикаани. – А ты знаешь, что ты во сне мурлычешь?

Я улыбнулся:

– Кто мурлычет, тот не лжёт – так у нас говорят. Значит, мне нравится наш полёт.

Мы снова взлетели, я опять заснул… и внезапно проснулся – двигатель как-то странно шумел. Точнее сказать – он постоянно глох.

– Проклятие! – ругнулся Эдвин. Самолёт терял высоту и то и дело проваливался в какие-то воздушные ямы. Его трясло в воздухе, словно грузовик на недостроенной дороге. Я вцепился в сиденье:

– Что случилось? Что-то не так?

Но всем было не до меня.

– Внизу озеро, в крайнем случае сядем на него! – крикнула Тикаани, а Эдвин зашёл на крутой поворот.

Теперь двигатель снова работал нормально.

– Не волнуйся, небольшое обледенение. Я просто забыл включить обогрев карбюратора, – крикнул Эдвин.

Я смущённо отцепился от сиденья – мои ногти превратились в когти.

– Как там на заднем сиденье – всё в порядке? – Тикаани обернулась ко мне.

– У оленьей ноги всё хорошо, – ответил я.

– А у тебя?

– У вас есть целлофановый пакет?

– К сожалению, нет.

Пять минут спустя меня вырвало в окно.

Постепенно, за время долгих часов полёта, я стал понимать, как далеко пришлось добираться Тикаани, чтобы прийти мне на помощь. Целых три тысячи километров! Да и отца её удалось уговорить только потому, что их деревне понадобились какие-то припасы и вещи, которые продаются только в городе. Наш полёт в Нунавут длился пятнадцать часов, и нам трижды пришлось совершать посадку, чтобы дозаправиться. И, конечно, отец Тикаани не мог за один раз преодолеть такое расстояние, ему требовался отдых, поэтому мы приземлились на одиноком озере посреди лесов и, приняв звериные обличья, переночевали там. А что – очень удобно и спальные мешки не нужны.

Спустя целую вечность Тикаани крикнула мне:

– Мы уже почти на месте! Увидишь: мой брат будет очень рад с тобой познакомиться!

– У тебя есть брат? – опешил я. Она так редко рассказывала о своей деревне, что я, видимо, как-то пропустил мимо ушей эту важную информацию.

– Да, его зовут Нуник, он младше на четыре года.

– Понятно. – Интересно, какие сюрпризы меня ещё ожидают?

Мы прибыли в Бейкер-Лейк – единственное селение посреди обширного, безлесного ландшафта – только равнины, горы и реки. На ватных ногах я вылез из самолёта и огляделся. Деревня состояла из скромных хижин и парочки асфальтированных улиц.

– Вы здесь живёте? – спросил я, но Тикаани лишь покачала головой:

– Подожди.

Не успели мы оставить наш самолёт на краю взлётно-посадочной полосы, как за нами уже пришли: мама Тикаани – Мерана Голубое Облако и ещё один мужчина.

– О, наш почётный гость! – приветливо обратилась ко мне Мерана. – Всем уже не терпится с тобой познакомиться.

Иногда я могу по интонации распознать обман – вот и на этот раз короткая пауза перед словом «всем» заставила меня насторожиться. Кто-то явно не хочет, чтобы я приезжал. Но кто? Надеюсь, это не брат Тикаани.

Потом мы все дружно перенесли припасы из «Бобра» в прицепы двух четырёхколесных транспортных средств – теперь я знал, что это квадроциклы.

– Я думал, вы ездите на санях, запряжённых собаками, или на чём-то в этом роде, – сказал я.

– Мы на них и ездим, но только когда лежит снег, – ответила Тикаани. – То есть практически всегда. Но в июле и августе эта белая штука, как ни странно, исчезает. К тому же никому из нас не хочется тащить сани. Мы ведь всё-таки волки-оборотни, а не хаски.

– Но вы бы могли нанять хаски на работу, – сказал я, заставив всех рассмеяться.

Наконец мы всё погрузили. Высокий мужчина с широким лицом и узкими глазами-щёлочками распрямился и внимательно осмотрел меня. От него пахло волком, кожей и дизельным топливом. Я с интересом заметил, что на шее у него такая же подвеска с отпечатком волчьей лапы, как и у меня.