Карай. Сын Карая. Повести

- Колхозник? - попытал счастья и я. - Геолог? Географ-путешественник?

Андрей отрицательно покачал головой.

- Вы работник искусства! - выпалила Ева. - Человек искусства, артист. Вы так хорошо пугали нас, когда пришли сюда просить какао…

- К сожалению, нет, не артист, - подумав, проговорил Андрей. - Но иногда, впрочем, приходится и к этому применяться.

…В горах быстро темнеет. Гуще стал воздух, еще ниже спустилось небо, и сразу наступила ночь.

Холодные крупные звезды выползли на небо. Никогда до этого не видел я таких крупных звезд! Сперва их было мало, не с каждой минутой становилось все больше и больше. Искры, подгоняемые ветром, взлетали кверху. Я лежал на подстилке у костра, и мне хотелось думать, что искры, долетев до неба, не гаснут - превращаются в звезды…

У костра время течет незаметно. Все сгруппировались вокруг Сергея Вартановича. Только Ева и Андрей беседовали в стороне о чем-то.

Я подполз ближе к ним и услышал, что Андрей говорит по-армянски. Это было так странно: совершенно русское лицо - и трудно произносимые армянские слова, с необычным для русского человека обилием согласных звуков! Ева слушала и заливисто смеялась.

Я отполз на прежнее место. Мне рядом с ними делать было нечего.

Начальник похода скомандовал «отбой».

Ночь была трудная. В непривычной обстановке все спали плохо. То и дело кто-нибудь выползал из каменной будки, чтобы погреться у костра. Утром, едва рассвело, Семен Мостовой крикнул:

- Кончай ночевать!

Наши спутницы разложили еду на двух мохнатых полотенцах, разлили по кружкам какао - семь кружек, по числу людей, - но, когда начали завтракать, одна кружка оказалась лишней.

- Позвольте, - удивилась Галя, - кто это не пьет какао?

Стали считать. Выяснилось, что у костра нет Андрея.

- Эй, профессия, отзовись! - кричал Семен Мостовой, взобравшись на большой камень.

Мы тоже ходили по скалам и звали Андрея.

- Не иначе, как подмерз ночью и пошел вперед, а сейчас ждет нас где-нибудь на пути, - сказал наш начальник и распорядился готовиться к выступлению.

Но тут произошла непредвиденная заминка. Все уже были готовы, а я никак не мог найти своих башмаков. Поставил их на камень возле будки и хорошо помнил, куда именно поставил, а теперь их не было.

- Одну минуту, - укоризненно сказал Эль-Хан. - Как же можно быть таким забывчивым! Вы их вовсе не туда поставили. - И он снял с плоской крыши будки новенькие желтые ботинки.

- Это не моя обувь.

- Как так - не ваша?

- Конечно, не его! - закричал профессор Малунц. - Не заставляйте человека присваивать себе чужое имущество. Под присягой свидетельствую, что это ботинки Андрея!

Все столпились вокруг пары желтых башмаков. Большинством голосов было установлено, что они действительно принадлежат Андрею.

- Позвольте! - возмутилась Галя. - Это какая-то глупость. Ведь Андрей не мог уйти босиком!

- Да все ясно! - Сергей Вартанович усмехнулся. - Это еще, понимаете ли, продолжается игра в загадки-разгадки: «Угадай-ка», «угадай-ка» - интересная игра!» Он где-то здесь и радуется, что мы не можем его найти.

Такое объяснение на секунду показалось нам правдоподобным, и мы уже готовы были возобновить поиски. Разумнее нас всех оказалась Ева.

- Какие же вы недогадливые! - проговорила она с сожалением. - Разве трудно понять, что эти желтые и совсем новые ботинки оставлены взамен тех черных и старых, которые пропали?

Так оно и было. Вот где оказалась разгадка! Я вспомнил, что вечером Андрей, осмотрев мою опухшую ногу, сказал:

«Посвободнее обувь надеть, только и всего». Потом он спросил, какой номер ботинок я ношу. И вот оставил мне свои ботинки, которые были ему немного велики, а сам ушел, чтобы избежать моих благодарственных излияний. Вот это парень!

И я стал надевать желтые башмаки, а товарищи торопили меня:

- Не копайся! Надо догнать Андрея. Он ждет нас где-нибудь на дороге и мерзнет, бедняга!

Больше всех волновалась Ева…

Ботинки пришлись впору. Я сразу почувствовал себя хорошо. Все вещи уже были собраны. Вдруг Ева замахала дорожным посохом и закричала:

- Волк! Волк!

Мы увидели, что снизу по горной тропинке бежит огромный серый зверь - лобастый, с настороженными острыми ушами и опущенным хвостом.

Сергей Вартанович знал все обо всем. Он сказал:

- Только бешеный волк может мчаться так безбоязненно прямо на людей. Зверя нельзя подпускать близко.

И он схватил наш котелок и швырнул его на тропинку.

Ева, зажмурив глаза, бросила туда же свой посох. Маленький Эль-Хан взял камень и мужественно пошел навстречу волку.

- Э, кто там хулиганит? - закричал снизу незнакомый голос.

И мы все застыли в недоумении.

Тем временем зверь выскочил прямо к нашему костру - молчаливый, свирепый, с шерстью, поднятой дыбом на загривке. Я первый увидел широкий черный ошейник на желтой шерсти.

- Собака! - крикнул я.

- Конечно, собака, - спокойно сказал Сергей Вартанович. - Волк никогда не пойдет на костер.

Ева крикнула:

- Брысь!