Карающая богиня, или Выстрел в горячее сердце

Он повернулся и пошел к машине, а Марина так и осталась стоять на крыльце. Повернув немного голову, заметила выезжающую из внутреннего двора прокуратуры белую "Волгу".

– Марина Викторовна, вы домой или ужинать? – спросил подошедший Сева, и Коваль очнулась:

– А? Нет, не хочу ужинать, устала.

Хохол демонстративно сел во второй джип, чтобы дать понять, что Марина перегнула палку, но ей это было безразлично.

Она выпрыгнула из машины во дворе дома и бегом помчалась в спальню, на ходу скидывая вещи:

– Даша, убери, пожалуйста, я в душ!

Встав под воду, она немного расслабилась и успокоилась, взяла губку и гель, стала медленно водить по телу, вспоминая все, что произошло сегодня. Марина вдруг посмотрела на ситуацию чужими глазами – она улеглась в постель к совершенно незнакомому мужику всего через сорок дней после гибели мужа… Кто она после этого? Есть вполне конкретное название, и это определение не могло обрадовать. А самое главное, сейчас ее мучило только одно – то, что он мент… Нельзя при ее образе жизни связывать себя отношениями с ментом, хоть тресни – нельзя, тот же Бес сгнобит за это, да и собственные пацаны не будут в восторге. Но его лицо, руки, губы – все это стояло перед глазами, и еще то, как он называл ее… Егор крайне редко звал жену по имени, у него всегда в запасе было великое множество ласковых словечек. Да и вообще, кроме отца и иногда племянника, никто, кажется, уже и не помнил, как ее зовут, все Наковальня да Коваль – как вариант. И это ментовское "Мариша" было таким непривычным и странным, словно не о ней. Коваль со вздохом выключила воду и, завернувшись в халат, встряхнула мокрые волосы. В спальне было прохладно, она чуть повернула регулятор на батарее и растянулась на кровати, прихватив любимую книжку с собранием древнеяпонских танка.

"Я знаю себя.

Что ты виною всему,

Не думаю я.

Лицо выражает укор,

Но влажен рукав от слез"…

Телефон зажужжал, крутясь на тумбочке, – Марина так и не включила звук, забыла просто. Номер был незнаком, она поколебалась, отвечать или нет, но потом решила – а вдруг кто-то нужный:

– Да.

– У тебя все в порядке? – раздался в трубке голос Ромашина.

– Откуда у тебя мой номер?

– Ты забыла, что я какой-никакой, а милиционер? – усмехнулся он. – Так все нормально, проблем нет?

– Нормально.

– Ты не обиделась? Я посмотрел на всю ситуацию со стороны – выглядит ужасно. Я воспользовался своим положением и властью…

– Саша, я тебя умоляю! – засмеялась Коваль. – Я никогда не делаю того, чего не хочу.

– Когда я тебя снова увижу?

– Не знаю. Возможно, никогда.

– Это ты серьезно?

– Подумай о себе – я не хочу доставлять тебе неприятности, мне и так достаточно вины по этой жизни… Я стала причиной гибели собственного мужа, еще многих людей – хватит с меня. Прощай, Ромашин, не звони мне больше.

– Погоди, Мариша! – взмолился он. – Прошу тебя, еще только секунду побудь со мной – я не боюсь неприятностей, я ведь сказал тебе…

– Саша, давай не будем продлевать мучения – чем дольше мы будем общаться, тем больнее станет, я не хочу, я устала… Прощай.

Марина, отключив трубку, бросила ее на постель и неожиданно для себя заплакала.

– Почему я опять должна страдать и мучиться, почему не успокоиться и не жить спокойно и без проблем? – пробормотала она, пряча лицо в подушку.

Марина прекрасно понимала, что эта связь не приведет ни к чему хорошему, ведь даже встретиться нормально они вряд ли смогут – кто он и кто она!

Остается сцепить зубы и подождать, пока все пройдет само, а Ромашин, поняв невозможность этой связи, отступится.

Это оказалось проблематично. Он никак не хотел успокаиваться, звонил постоянно. Марина не успевала менять номера мобильного, подполковник моментально узнавал новый и опять звонил. Это продолжалось целый месяц, и вот сегодня Ромашин опять вызвонил ее. Марина грубила, как могла, но ему это было безразлично.

– Хохол! – заблажила она на весь дом. – Иди сюда!

– Я уже здесь, если ты вдруг оглянешься, – раздалось за спиной. – Не замерзла на балконе-то?

– Нет. Слушай, мне надо номер сменить… – начала Марина, поворачиваясь.

– Опять?! Меня уже в телефонной компании в лицо узнают – я там постоянный клиент! Ты мне объясни – что происходит? – попросил он, садясь на перила и доставая сигарету. – Месяц уже мозги мне паришь, скрываешь что-то, темнишь… И выглядишь странно как-то – грустная все время и о чем-то думаешь, думаешь…

– Женя, а с чего мне веселиться-то? Если ты вдруг подзабыл, то я вдова.

– Ты вдова уже давно, и это тебе не мешало.

– Это ты сейчас о чем? – подозрительно спросила Коваль, внимательно глядя на телохранителя.

– Да о том, что тебя совсем перестали интересовать мужики, моя ты дорогая, – ехидно отозвался Хохол, затягиваясь и выпуская дым колечками. – И это очень странно – с твоим-то темпераментом…

– Не думала, что в обязанности телохранителя входит контроль за моей интимной жизнью! – фыркнула она.