Карахан (СИ)

Придирчиво оглядев гардероб, он сменил свой легкомысленный наряд, в котором его доставили в штаб-квартиру «Эдема», на другой, более серьезный — костюм, состоявший из черных с золотистыми лампасами брюк, черной, с золотистыми нашивками, рубашки, и туфель, так зеркально отполированных, что в них можно было увидеть свое отражение. Довершив наряд стильными очками с черными стеклами, президент самодовольно улыбнулся своему отражению в зеркале — теперь он выглядел, как командир космического корабля, персонаж какого-нибудь фильма, герой и любимец публики. Напоследок причесав непослушную гриву золотистых волос, и пшикнув на себя разящим, буквально валящим с ног одеколоном (по крайней мере, длинноногие цыпочки от него валились с ног прямо в постель), Замбевич прошел к двери своих личных апартаментов, где его разместили. Тотчас из крошечного экрана на двери вырвался лучик света — президент встал так, чтобы этот лучик попал на его лицо. Система распознавания разрешила доступ, сканер мигнул зеленым светом, и дверь бесшумно отъехала вбок

Внутри шаб-квартиры «Эдема» не было камер наблюдения — слишком много помещений, за которыми надо следить — поэтому каждая дверь, ведущая в или иное помещение, была снабжена таким сканером. Для «своих» доступ был везде разрешен, а если сканер отказывался открывать дверь, сигнал об этом сразу подавался внутренней охране, которая и разбиралась с нарушителем. А поскольку Замбевич был здесь «своим» человеком, то он беззаботно зашагал по широкому, освещенному коридору, весело посвистывая под нос. Вид у него был такой, будто президент приехал на очередной саммит, и сейчас направлялся на вечерний банкет, а не находился в заточении у сверхсекретной, могущественной техномагической корпорации. Коридор разделился, превратившись в перекресток, каждый поворот был снабжен запертой дверью.

— Господин президент? — здесь стояло настоящее чудовище — телосложением напоминающее человека, но в черно-желтом боевом костюме, на поясе висел короткоствольный автомат, голову закрывал капюшон, а лицо — жуткая ритуальная маска. Это был «демон» — они входили в спецотряд, охраняющий порядок штаб-квартиры «Эдема» изнутри, в то время как «призраки» выполняли силовые операции за ее пределами.

— Здорово, дружище, как жизнь, а? — Замбевич по-приятельски похлопал «демона» по плечу, сунулся к той двери, которая была справа, и открыл ее также, как предыдущую. Охранник проводил его внимательным взглядом из-под маски, не заметил ничего подозрительного, и вернулся к наблюдению за коридором.

Штаб-квартира «Эдема» состояла из нескольких, техномагически оборудованных и защищенных комплексов, соединенных коридорами в одно целое, колоссальных размеров здание. Сейчас Замбевич находился в жилом комплексе, где размещали обслуживающий персонал и всяких «своих», однако людей нигде не было видно — все были заняты работой. Коридор, в который он свернул, шел всего пару метров, а потом упирался в стеклянные двери, разъехавшиеся при приближении. За дверями была узкая, тесная кабина, на стене ряд кнопок, а на полу — кружок света. Портал.

Нажав на кнопку с надписью «Сектор управления», президент на секунду зажмурил глаза, а когда открыл их, то обнаружил, что стоит за дверями такой же кабинки со стеклянными дверями. За ними оказался громадный зал, усеянный рядами столов и кресел — они образовывали широкий круг, поднимаясь друг над другом ярусами, на столе стояли компьютеры, а за ними работали люди. На стенах вспыхивали экраны, показывающие, что происходит в Карахане — безжизненные города, пустые улицы, отдельно взятые дома, лица людей, какие-то цифры, документации…. Здесь творилось основное волшебство, здесь «Эдем» управлял своей деятельностью, и именно здесь решалась судьба человечества. А в центре круга стояли два человека. Один из них был Палач — заложив руки за спину, он смотрел на экраны, а вот второй… Внушительная фигура, покрытое шрамами лицо, небесно-голубая мантия.

Магистр Миротворец.

61

Город Эпплрин, штат Техас, Карахан

Скрипя колесами, крытая брезентом повозка, которую тащила шестерка лошадей, катила по улицам города. Наступал рассвет, солнце только-только начало озарять темное небо, на часах было около шести утра, и по этой причине улицы были пусты.

Без всяких приключений повозка добралась до единственной в городе местной больницы. Собственно, больницей это было назвать трудно — крошечное, грязное здание, с отдельной комнатой для городского морга. У жителей Техаса все было большое, даже здоровье; к тому же, местные были настолько проспиртованы крепчайшим виски, что их любые болячки обходили стороной.

У дверей больницы сидели на ступеньках два лекаря, и курили трубки, вяло перекидываясь в карты. Никаких белых халатов, перчаток или бахил — единственное, что выдавало в них лекарей, были повязки вокруг локтя.

— Привет, — сказала ЭйДжей, устанавливая тормоз, и спрыгивая с повозки. — Работаете?

Лекари ответили дружным, ленивым зевком.