Карамазов

Чуть поодаль, на обочине стоял, опираясь на косу, крепкий еще старик в застиранной камуфляжной форме с множеством заплаток на груди. Он стянул с головы мятую кепку и протер ею лоб. И снова водрузил ее на макушку:

— Заплутали, соколики? — добродушно осведомился он. — Нечасто здеся встренуть путников можно.

— Спаситель в помощь, — отозвался Виктор, выйдя из салона и разминая затекшие ноги.

— Благодарствую, барин, — улыбнулся мужичок.

Только сейчас я заметил позади старика ворох скошенной травы. Та росла вдоль дороги и была довольно чахлой, по сравнению с той, что вымахала в низине в нескольких метрах от асфальтовой полосы. Но старик и недумал переходить туда. Густая растительность тянулась к облачному небу никем не потревоженная. Крестьянин проследил за моим взглядом.

— Скотинку лучше не кормить травой с низин, — пояснил он. — Можа она и сочна, да токма ее корова исть не станет. А уж ежели кака глупая животина и слопает случаем, то хворобу подцепит. На прошлую зиму наша буренка теленка скинула…

— Скажи-ка нам, отец, — мягко перебил его Виктор, — тут проезжала машина чуть раньше нашей?

— Как же, — крякнул старик. — Проехали и даже не остановилися. Не спросили про нужный путь.

— Нужный? — нахмурился я.

— Так тут такое дело, — старик вынул из кармана кисет и трубку. Одна дороженька тянется в объезд, краем от проклятых земель. А вот вторая идет вглубь болот окаянных.

— Спаситель дай мне сил, — пробормотал я, оглянувшись, и добавил уже громче. — И какая дорога ведет в страну болот?

— Не надо вам туды, ребятушки, — работяга выпустил в небо клуб дыма. — Сгините тама.

— Отец, нам надо товарищам помочь, — терпеливо пояснил Виктор, чем несказанно меня удивил.

— Эх, сложите вы буйные головы, — старик осенил нас священным знаком и указал налево, — вона она, дорога темная.

Виктор подошел к старику и сунул ему в ладонь пару купюр.

— Спасибо барин, — охнул работяга, торопливо поклонившись.

Виктор добродушно хлопнул его по плечу:

— Береги себя, добрый человек.

— Здравы будьте, — крикнул он нам в ответ, когда мы уже оказались в салоне машины.

— Ты стал подозрительно добрым, — проворчал я.

— Мужику и так нелегко живется, — ответил Феникс. — Застрять в таком месте — что может быть хуже?

Я лишь кивнул в ответ. Порой напарник вел себя жестоко до крайности. Он мог не моргнув глазом пытать противника, а иногда бросался в толпу бойцов, чтобы вытянуть из-под их ног невесть как там оказавшегося пса.

Машина покатилась дальше, сворачивая на нужную дорогу. Я проверил телефон, убедившись, что связи здесь нет.

Глава 17 Страна болот

Я снова зажмурился и мысленно рисовал плетения новых атак. Если получится — сегодня испробую их в бою.

Когда я открыл глаза, местность изменилась. Стоял густой, молочно-белый туман, скрывавший видимость. Казалось, что стоит открыть окно, и эта дымка заползет внутрь салона и забьется в легкие ватой.

Внезапно разогнал туман и я обнаружил, что за стеклом показались заболоченные участки лесов, которые перемежались панорамой заброшенных деревень. Пахло болотом.

— Ну и места, — пробормотал я. — Приехали.

Виктор покачал головой:

— Это только окраины заповедника. Нам дальше.

Машина как раз вкатилась в какой-то крупный поселок. Лес расступился и вдоль дороги потянулись два ряда покосившихся домов со съехавшим с крыш шифером. Возле некоторых построек виднелись ржавые остовы вросших в землю машин.

— Крупная деревня, — оценил я, разглядывая масштабы.

— Скорее всего, здесь была лесозаготовительная мануфактура, — ответил Виктор, указав на полуистлевшую вывеску, на которой я ничего не сумел рассмотреть. — Потом владелец или разорился, или решил заняться чем-то другим. И лесозаготовки прекратились. А поселок вымер.

Я обернулся к Виктору. И заметил, что обычно хладнокровный напарник как-то подобрался. Он переключил машину на ручное управление.

— Ты чего?

Но Виктор не ответил, настороженно осматриваясь по сторонам.

— Интересно, Юсуповы уже проехали это место?

Я полез в карман, достал телефон. Но связь здесь не ловила.

Машина выехала на центральную площадь с разбитой, торчавшей из земли тротуарной плиткой. В центре площади стояло основание памятника Императору. Саму статую демонтировали и вывезли, когда городок признали заброшенным. Потому что по закону Союза, лик Императора должен радовать глаз и вселять в сердца и души людей надежду.

Впереди высились две пятиэтажки из белого кирпича. Скорее всего, работные дома, где жили рабочие из близлежащих деревень. Сейчас же строения были заброшены. И обитали в них разве только призраки.

Окна квартир были выбиты. Кое-где дыры были забиты фанерой, но большинство зияли черными провалами. Двери в парадных отсутствовали. А на фасадной стене одного из домов, на уровне третьего этажа, красовался черный след сажи, который тянулся от окна одной из квартир к крыше. След от старого пожара.

Дальше свет фар машины выхватывал лишь очертания покосившихся будок, остовы ржавых цистерн и приземистые коробки бетонных и кирпичных гаражей.

Здесь была атмосфера упадка и деградации. Как…