Карамазов. Книга 2

Калинин сказал, что нападение на Добрынина было в Работном районе. На следующий день на дом призрения напали.

— Где их вещи?

Мейхэм кивнул в угол, где грудой была свалена одежда и обувь мертвецов. Я подошел к куче изрезанного, обожженного тряпья. Отдельным рядом стояла обувь, с маркировкой «собственность Императорского дома призрения».

Я присел, взял один из грубых башмаков. Повертел его в руке, рассматривая со всех сторон. Позаимствованным с лотка на операционном столике шпателем соскоблил с подошвы грязь.

И заметил, что в толстую резину вбились частички чего-то красного.

— Мастер Алексей, вас зовут, — послышалось от двери. Я встал, обернулся. В проеме стоял Сокол.

— Кто?

— Екатерина Сергеевна.

— Где она?

— В синей гостевой комнате.

— Мейхэм, закинь ботинки в бочку с чистящим веществом, — обронил я. — Сдается мне, мы найдем кое-что интересное.

* * *

Екатерина Сергеевна сидела в одной из гостевых комнат. Девушка сделала кое-какие перестановки, из-за чего помещение напоминало кабинет. Стол у окна, пара кресел, внушительный шкаф с толстыми папками на полках, большой проектор, который смотрел в стену. Вот и все убранство.

Девушка сидела за заваленным бумагами столом, перебирая листы.

— Когда только успела, — пробормотал я, осматривая помещение.

— Мне нужно было место для работы. Не в свою же спальню мне каждый раз приглашать тебя для решения вопросов. Согласен?

Я кивнул, отмечая, что прозвучало это очень двусмысленно.

— Откуда бумаги?

— Копии всех дел, которые сдал перед смертью твой предок, — не отвлекаясь от чтения, ответила Екатерина. — Завершенных и тех, что были в процессе. Такие уж правила. В случае если бы ты не дожил до вступления в наследство, хранителем был бы назначен кто-то из ближнего круга. А вероятность того, что ты помрешь, была очень уж велика.

— Так вот какой архив вы с Беловой разбирали, — усмехнулся я. Прошел через комнату и сел в кресло. Откинулся на спинку и закинул ногу на ногу. Посмотрел на девушку:

— Зачем звала?

Калинина отложила пачку листов и внимательно посмотрела на меня:

— Тебе не кажется, что в городе есть еще один хранитель? — прямо спросила она.

— Кажется, — подтвердил я. — Я видел его сегодня на площади.

Екатерина поморщилась. Словно ей приходилось разговаривать с умственно отсталым:

— Этот появился в городе совсем недавно. День, может быть — два. Я говорю про то, что в Петербурге есть человек, который ищет обьекты. Не просто так хотели похитить Виктора Круглова. И объявили охоту на тебя.

— Уверяю вас, Екатерина Сергеевна, у меня хватает недоброжелателей в городе. И без охотников за артефактами. А у моего начальника дружины врагов едва ли не больше.

— Тогда бы вас просто прикончили, — ответила Екатерина. — А вас хотели именно похитить. Чтобы охотник убил вас. И забрал объект. И если в первом случае вы нужны были Оболенскому лично, то сегодня фигляр на сцене мог бы запросто прикончить вас при помощи своих прислужников. И забрать артефакты.

— Об этом я не подумал…

— Неудивительно, — снисходительно хмыкнула Калинина. — И у меня возникает такое ощущение, что встреченным вами сегодня хранителем кто-то управляет. Как марионеткой.

— Кто-то управляет гипнитизером? — ошарашенно уточнил я. — Каким образом.

Катерина вздохнула:

— Эх, Карамазов. Если бы я знала…. Да еще Муромцева эта…

— А что Муромцева? — не понял я.

— Она не вписывается в схему. Если бы Виктория Ивановна или ее отец были хранителями — мы бы уже знали об этом. Но Виктория и Иван Васильевич тоже зачем-то понадобились хранителю.

Калинина встала из-за стола:

— Предлагаю зайти к ним в гости, — сухо произнесла она. — По-соседски.

— Я попрошу Виктора нас сопроводить, — ответил я и полез было в карман, но вспомнил, что мой телефон геройски пал. — Кстати, Екатерина Сергеевна, не дадите телефон позвонить?

— Ох уж эти твои трущобные привычки, Карамазов, — вздохнула девушка, не оценив моего уличного произношения. Вынула из стоявшей на столе сумочки красный аппарат, провела пальцем по экрану:

— Виктор, не мог бы ты сопроводить нас в особняк Муромцевых? — проворковала она в трубку. — Мы уже выходим.

— Сказал, что будет ждать нас во дворе, — пояснила Калинина, убирая телефон в сумочку. — Ну, едем?

Машина уже стояла у крыльца. И Виктор открыл двери, помогая нам сесть.

— Ты знаешь, где особняк Муромцевых? — уточнила Катерина, когда Виктор сел на водительское сиденье.

Круглов пожал плечами и принялся нажимать кнопки на навигаторе. И спокойно ответил:

— Теперь знаю.

— С Анастасией… — начал было я, но Виктор не дал мне договорить:

— С моей… — он запнулся и посмотрел в зеркало заднего вида, потемневшими глазами, — с ней все будет в порядке.

Дороги были пусты. В воздухе висело какое-то тревожное напряжение. Словно мы были в оке шторма. На островке спокойствия, вокруг которого бушует стихия.

Дворы особняков патрулировали дружинники семей. Камеры провожали взглядами красных глаз-точек нашу машину. Пока мы проехали три квартала до особняка Муромцевых, нам повстречался десяток постов жандармерии.