Карамазов. Книга 2

Спокойно уселся на стул. И уставился в стену, ожидая, пока придут дознаватели.

Где-то за стеной, где должна была быть соседняя камера, послышались приглушенные удары. И отчаянный крик боли. Но на меня этот хитрый трюк подействовал слабо. Скорее всего, ребята просто включили запись. Или разыгрывают сценку, чтобы напугать меня. И сделать сговорчивее. Поэтому я спокойно откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

Было удивительно не ощущать в себе силы. Неужели простолюдины именно так живут? Хотя если они никогда не были такими, как я, то и не понимают собственную ущербность.

Дознаватель пришел минут через двадцать. Замок пискнул, и дверь открылась. В камеру вошел мужчина лет средних лет. Он был невысокого роста, плотный, с опухшим лицом, на котором широко расположились невыразительные рыбьи глаза и широкий тонкогубый рот. В руке посетитель держал объемную папку:

— Добрый день, — вежливо поприветствовал он меня. — Мастер…

— Карамазов, — охотно подсказал я.

Мужчина кивнул и сел напротив. Открыл папку и сделал вид, что изучает документы:

— Меня зовут Никита Ростов. И я хотел бы немного с вами пообщаться.

— Сначала скажите, в чем меня подозревают? — усмехнулся я. Заходить с козырей вроде «Позвоните Алексею Викторовичу Калинину» я не стал. Скорее всего, этим уже воспользовалась Катерина.

Ростов оторвался от чтения и с удивлением посмотрел на меня:

— Спаситель с вами, юноша. Какие подозрения? Вас привезли просто для того, чтобы поговорить. Что вы делали в квартире Степана Степановича Горшковича?

— Какого Горшковича? — удивленно поднял бровь я.

— Лекаря настоятеля дома призрения святого Николая Чудотворца, — спокойно пояснил Ростов. — Степана Степановича, к слову, нашли в Корабельном районе. Вернее… то, что от него осталось.

— А что с ним случилось? — удивился я.

— Его сбил поезд. Тело пришлось собирать по кускам, представляете?

— Горе-то какое, — покачал я головой. — Невосполнимая утрата для города.

— Семен Семенович подозревался в помощи в побеге пациентов дома призрения, — сухо отрезал Ростов и пошамкал ртом, словно репетируя фразу перед тем, как ее сказать. — Так что, скорее всего, он покончил с собой.

«Удобно, — отметил про себя я. — Хотя по факту это и было самоубийство».

Высказывать мысли капитану я, само собой, не стал. Вместо этого произнес:

— Бес попутал, с кем не бывает. Кто из нас без греха?

Ростов торопливо кивнул:

— Так что вы делали в квартире покойного?

— Шел мимо. Смотрю — дверь открыта. Я заглянул — а там четыре трупа.

— Откуда шли? — тут же уточнил Ростов.

— От любовницы, — просто ответил я.

— Она сможет подтвердить, что вы были у нее в момент, когда убили людей в квартире?

Я посмотрел на мужчину, словно бы сомневался, в своем ли уме капитан:

— Боюсь, что нет. Она — жена высокопоставленного чиновника. Так что, если она признается в нашей связи — семья разрушится.

Ростов кивнул:

— Понимаю. А кто был с вами в квартире?

— Екатерина Сергеевна Калинина, — охотно подсказал я. — И начальник моей охраны, Виктор Круглов.

— Они тоже от любовницы шли? — удивленно уточнил дознаватель. — Решили устроить оргию?

— Зря вы так про Катерину Сергеевну, — с сожалением протянул я. — Она — девушка из приличной семьи. Ее дед, Алексей Викторович, занимает высокий пост. А вы так про его внучку.

— Что про мою внучку? — послышалось от двери.

Мы обернулись. В проеме стоял Калинин.

Ростов стал еще бледнее. Подбородок его мелко задрожал, а глаза расширились.

— Да так. Капитан рассказывал, какая она замечательная, — подсказал я.

— Ростов, не могли бы вы покинуть кабинет? — с наигранной добротой произнес Алексей Викторович. И капитана не пришлось просить дважды. Он принялся собирать листы бумаги, большая часть из которых оказалась чистыми.

— Я пойду? — спросил Ростов и на полусогнутых ногах выбежал из допросной.

Калинин же сел на стул:

— Ну, рассказывайте, — тяжело вздохнул он. — Что произошло в квартире?

Я покосился на зеркало, и начальник охранки отмахнулся.

— Там уже мои люди удаляют записи. Так что говори свободно.

— Горшкович помог психам сбежать, — коротко ответил я. — Мы нашли лекаря-настоятеля и хотели с ним поговорить. Но Семен Семенович покончил с собой, прыгнув под поезд.

— Прямо сам? — недоверчиво уточнил Калинин.

— Сам. Скорее всего, это было воздействие хранителя. Мы решили обыскать его квартиру, а дальше… Кстати, вы не могли бы снять с меня наручники? А то я чувствую себя как-то… неуютно.

Алексей Викторович встал со стула, подошел ко мне и вскрыл наручники.

— Спасибо, — я принялся разминать затекшие запястья. Улыбнулся, чувствуя, как Сила начинает понемногу разгораться.

— Продолжай, — сухо потребовал Калинин.

— Вроде все, — нахмурился я. — Ах да. На ботинках мертвяков, убитых при нападении на семейный особняк, была обнаружена въевшаяся красная пыль. Такую же пыль я обнаружил на телах в квартире Горшковича.

— Ясно. Дальше.

— И еще одно. Но боюсь, эта новость вам не понравится.

— Что? — уточнил начальник охранки.

— Скорее всего хранителей двое.

Калинин нахмурил седые, кустистые брови и со злостью ударил кулаком по столу:

— Да бл…..!!!