Карамазов. Книга 3

— Ты хочешь остаться старой девой?

— Или вдовой, — хищно улыбнулась красавица. — Если придется выйти замуж, то ты поможешь мне подобрать кого-то с ограниченным сроком годности.

— Я должен это обдумать.

— Ты уже все решил, Карамазов, — девушка мягко опустилась на меня, заставляя стонать. — Мне не нужен статус, князь.

— Но нужно мое покровительство.

Ответа не последовало. Все было и так ясно. Я грубовато дернул на себя княжну, а потом перевернулся, подминая ее под собой. Девушка зажала рот ладонью, чтобы не стонать слишком громко. Я окунулся в ее стихию с жадностью, словно прежде голодал. Ольга отдавала себя без остатка, вбирая то, что я готов был ей отдать.

Меня это устраивало.

***

Калинин прибыл, как и обещал, ровно через два часа. И я уже встречал его в гостиной. На столе стоял чайник с отваром и две керамические толстостенные кружки.

— Добрый день, мастер, — поприветствовал я, едва гость вошёл в гостиную. Вставать при этом я не посчитал нужным. Алексей Викторович отметил этот жест. Недовольно скривился, но комментировать не стал. Старик не был глуп и понимал, что за последние дни в стране многое поменялось. И я не был исключением. Я тоже стал другим.

— Прошу, присаживайтесь, — с улыбкой я указал на свободное кресло и Калинин принял приглашение.

— Мэйхем, пусть нас не беспокоят. У нас важная беседа, — попросил я слугу.

Тот кивнул и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Мы остались одни, и Калинин откинулся на спинку кресла. Стало понятно, что он здорово устал. Прошедшие дни оставили на его лице глубокие тени.

— Итак, какие новости вы принесли, князь? — уточнил я, разливая напиток. — Прошу, угощайтесь.

Я протянул кружку начальнику охранки. Тот кивнул в знак благодарности и сделал большой глоток. Потом довольно крякнул и протянул:

— Умеет старина Мэйхем делать отличный чай. Ни в одном из домов я не пробовал такого. Разве что у батюшки покойного императора мне доводилось пить один особый отвар, который звался Морозовским. Уж не знаю, какие травы в него добавлял управляющий, но отвар был на редкость бодрящим. После смерти старого Императора такого отвара уже не подавали. Да и не был Василий ценителем хорошего чая. Он жаловал другие… напитки.

— Ясно, — я кивнул, понимая, что торопить начальника охранки не стоит.

— Начну с хорошей новости. Дело Юсупова пересмотрели.

Я с облегчением выдохнул:

— Надеюсь, его освободили.

— Сегодня его выпустят на волю как безвинно репрессированного режимом императора Василия, — подтвердил Алексей Викторович. — С правом на реабилитацию.

— Это и впрямь хорошая новость, — отметил я и сделал глоток отвара.

— А теперь плохая, — тут же продолжил Калинин. — Грядет большая чистка. Со сменой многих людей на ключевых постах.

Волосы на затылке приподнялись. А в желудке заворочался противный холодный ком. Я был рад, что держу в руках кружку с горячим напитком. Потому как пальцы тотчас заледенели.

— И… вас тоже сменят? — севшим голосом поинтересовался я.

Калинин нехотя кивнул:

— У меня два варианта. С почетом уйти в отставку, порекомендовав на свое место преемника. И надеяться, что его признают достойным должности.

— А второй вариант?

— Слететь с позором. И быть может даже оказаться в застенках. Ясное дело, что я собираюсь выбрать первый вариант.

— И кто же теперь займет на ваше место?

— Даже не знаю, понравится ли вам это. Но я собираюсь рекомендовать вас, Карамазов.

— Зачем?

— Чтобы место занял человек, которому я доверяю.

— Зачем это мне?

Я встал на ноги и принялся мерить комнату широкими шагами.

— Одно дело согласиться быть охотником за объектами…

— Еще ваш дед был инквизитором, — поправил меня Калинин. — Так что это дело всегда было для вас семейным.

— Я только начал свыкаться со своей долей.

— У вас, мастер, выбор невелик. Или вы согласитесь, или мы вместе поедем на каторгу. Если повезёт, освободимся оттуда через двадцать пять лет.

— И за что, позвольте узнать?

— В каждом ведомстве найдутся недоимки, несостыковки и другие поводы, чтобы предыдущего начальника посадить. Ваши дела и вовсе могут счесть списанием денег. Ведь вы ведаете секретным отделом, в который мало кто поверит, если он станет достоянием общественности. А дело Рипера и вовсе могут посчитать попыткой государственного переворота.

— Ловко вы завернули, — я остановился у камина, смотря на мерцающие от жара почти истлевшие поленья.

— Но как известно, по имперскому уложению — преемник не несёт ответственности за предшественника. Так что это будет выгодно нам обоим. Вы единственный, на кого я могу оставить этот пост.

— Неужели?

— Вы идете напролом, не видя препятствий. В этом очень похожи на вашего деда, Алексей Юрьевич. Только тот был слишком стар, чтобы занять пост.

Я немного помолчал, обдумывая предложение.

— Согласитесь, это хороший карьерный рост, — продолжил Калинин с хитрой усмешкой.

— А вы?

— Что я? — недоуменно уточнил глава охранки.

— Что будете делать?

— Уйду на покой. Обставлю дом на берегу реки, который уже много лет ждет меня. Буду охотиться.

— Сложно представить вас степенным стариком на пенсии с ружьем на плече и в треугольной шляпе.