Карантин в «Гранд-отеле»

Он выхватил револьвер, но сильный удар по руке заставил выронить оружие.

— Нет… Это было бы слишком просто, — проговорил, шагнув вперед, Элдер и сорвал платок с лица человека в пижаме…

Стоявшие вокруг испуганно отшатнулись. Лицо арестованного было покрыто безобразными багровыми шрамами.

— Мингер профессор Декер, вы арестованы. Щелкнули наручники.

Глава 47

…Когда Феликс пришел в себя, то обнаружил, что лежит в постели, а над ним склонилась Мод.

— Как вы себя чувствуете?

Феликс улыбнулся и взял девушку за руку.

— Хорошо… отлично.

— У вас прострелено плечо, но легкое пуля не задела. Маркхейт сказал, что вы потеряли сознание больше от истощения, чем от раны… Выпейте чаю.

— Чем все кончилось?…

— Спокойнее… сначала выпейте чай, а потом поговорим.

Поговорить, однако, не удалось. Не успев сделать последний глоток, Феликс вновь уснул. Проснулся он поздно вечером. Мод сидела рядом. Феликс чувствовал себя посвежевшим и совсем здоровым. Он тронул девушку за руку…

— Мод… я хочу знать, как у вас дела? Девушка улыбнулась.

— Да как сказать? Арестована…

— Элдером…

— Нет, — ответила Мод, — вами. По мнению Элдера, я попала из огня да в полымя, — она наклонилась совсем близко к нему, — потому что вы больше… не отпустите меня на свободу… Это правда?

…Они оторвались друг от друга, только когда в комнату вошел инспектор.

Элдер крепко пожал руку Феликса.

— Только что я говорил по телефону с твоим отцом. О том, что ты ранен, я не сказал.

— Правильно сделал. Представляю, как старик разнервничался, когда увидел, что в отеле пожар. Элдер еще раньше сообщил ему, что я здесь, — сказал он, обращаясь к Мод.

— Вы уже рассказали ему, мисс Боркман, об эпилоге всего этого дела?

— Феликс только что проснулся. К тому же мне казалось, что лучше это сделать вам. Я ведь сама многого не знаю.

В дверь постучали. Вошел официант с подносом.

— Значит, как все это было?… — начал Элдер. — Что вы копаетесь, Фердинанд?

— Подслушивать нет смысла, — заметил Феликс — Получите от меня летний костюм и бинокль, а сейчас убирайтесь прочь.

Стаканы зазвенели в трясущихся руках официанта.

— Но, прошу прощения…

— О мотоцикле с коляской не может быть и речи. Марш! Побледневший Фердинанд пулей вылетел из комнаты.

— Профессор Декер — первостатейный мерзавец, — начал Элдер.

— Что?… — не веря своим ушам, воскликнул Феликс.

— А ты еще не знаешь об этом? Декер и был тем привидением, тем шантажистом, который заставил вас поверить в то, что он Боркман.

— Я думала, что с ума сойду, когда узнала об этом, — сказала Мод.

— Ну, а я подозревал это с первого дня. Правда, старые, еще из России, корни этой истории были загадкой и для меня до тех пор, пока Декер не начал давать показания. Он учился в Москве вместе с матерью мисс Боркман и был влюблен в красавицу-студентку. На сцене, однако, появился князь Сергей, пользовавшийся уже тогда фальшивыми документами на имя Боркмана. Девушка полюбила его, и они поженились. Задетый в своем самолюбии Декер начал наводить справки о Боркмане, которого он ненавидел, и выяснил, что это фальшивая фамилия. Однако он не подозревал, что за ней скрывается князь Сергей. Через много лет он случайно узнал, что настоящий Боркман, именем которого воспользовался князь, грабитель и убийца. Ненависть и ревность не угасли за эти годы. Он написал донос на «Боркмана» — Сергея, жившего, как он выяснил еще раньше, вместе со своею маленькой семьей в Ачинске. На основании этого доноса князь Сергей был бы, разумеется, арестован, однако его дружба с начальником милиции перечеркнула планы Декера. В Шанхае Сергея узнали, и ему пришлось расстаться со своей семьей и вновь стать князем. Декеру удалось вновь напасть на их след, и он тайно следил за ними. Когда мать с двумя детьми приехала в Шанхай, он инсценировал случайную встречу, выступив в роли старого друга. Декер, словно ангел-хранитель, принял на себя заботу о семье, забрал ее с собою на Яву и всячески старался показать свое великодушие. Все было напрасно: женщина была благодарна ему за доброту, но ни на минуту не забывала князя Сергея. Однако, она настолько поверила Декеру, что раскрыла ему свою тайну: ее муж не Боркман, а князь Сергей. Врач — потому что тогда он еще не был профессором — обнаружил перед собой вместо недостижимой вполне реальную цель. Он отправился на несколько недель в Париж и начал шантажировать князя, сделав вид, что он и есть настоящий Боркман. На деньги, добытые шантажом, он оборудовал свою первую лабораторию на Яве, на эти самые деньги он был щедр с семьей Боркманов и на них же вел свою двойную жизнь. Солидный профессор, отправляясь в отпуск на Таити или Гаваи, жил там на широкую ногу, имел виллы, яхту, любовниц, играл в рулетку, а потом, вернувшись на Яву, вновь становился серьезным ученым, делавшим и впрямь ценные работы. Бананоксид был его крупнейшим достижением: государство заплатило ему пятьдесят тысяч гульденов за это открытие.