Караоке для дамы с собачкой

Заметил меня Тагаев или нет, не берусь судить. Если и заметил, то вида не подал. А я решила не искушать судьбу и попыталась тихо смыться. Пользуясь тем, что Тимур стоит ко мне спиной и видеть в настоящий момент не может, я подошла к Деду, чтобы сообщить, что здесь ничего меня не держит. Я как раз проходила мимо Тагаева и услышала, как он говорит кому-то:

— Ты-то здесь с какой стати? — Голос его звучал скорее строго, чем удивленно.

Я проявила любопытство и обернулась, чтобы поглядеть, с кем это он говорит. Рядом с Тагаевым стояла Светлана.

— Я серьезно отнеслась к твоему предостережению, — ответила она, — и решила подстраховаться.

— Ну-ну, — хмыкнул он.

Тут девушка заметила меня, улыбнулась, а я, проигнорировав улыбку, резко сменила траекторию своего движения и направилась к Ритке. Та все еще пылала праведным гневом.

— Кто эта красавица? — спросила я, кивнув на Светлану.

— Которая? — не поняла Ритка. Да и немудрено не понять, коли вокруг столько народу, а все женщины красавицы по определению.

— Та, что разговаривает с Тагаевым.

— Понятия не имею, — нахмурилась она. — Чья-нибудь жена. Зачем это тебе?

— Ты слышала о таком грехе, как любопытство?

— О господи… — Ритка уверенно направилась к дверям, где маячила охрана.

Я устремилась за ней, но была остановлена госпожой Архангельской, депутатом и страшной занудой.

— Ольга Сергеевна, мы хотим пригласить вас на заседание нашего общества «Женщины и политика». Сейчас мы работаем над программой «Мать и дитя», защита прав матери и ребенка. Игорь Николаевич одобрил… Я считаю, вы не должны оставаться в стороне…

Я кивала в такт ее словам, мысленно прикидывая, что полезного могла бы сделать для матерей и детей. От назойливой дамы меня спасла вернувшаяся Ритка.

— Никто не знает, что это за девка, — с неудовольствием сообщила она. Неудовольствие относилось к тому факту, что на такой простой вопрос ей не смогли дать внятный ответ. — Но раз здесь все по приглашениям, значит, она притащилась с кем-нибудь из мужиков. Охранник говорит, что вроде с Яхонтовым, но он не уверен.

Яхонтов, известный в городе пустобрех, неудавшийся политик и владелец пресловутого «Метронома», слыл донжуаном и мог явиться с кем угодно, от сотрудницы до любовницы.

— Спасибо за ценные сведения, — сказала я.

Ритка скривилась.

— Ничего никому нельзя доверить. Сумасшедший дом, никто ни за что не отвечает… Дед, — она понизила голос, — идет к нам. Лучше б меня мама в детстве утопила, чем пережить завтрашнее утро, когда он устроит разбор полетов.

Ритка выжала из себя улыбку и сочла за благо удалиться.

— Ну что? — спросил Дед. — Едем домой, или ты еще побудешь здесь?

Подобная постановка вопроса означала одно: он в бешенстве и злится почему-то на меня, хоть и не я посылала Тагаеву приглашение.

— С какой стати? — удивилась я, намекая на свою невиновность.

— Тогда пошли.

Но уйти не получилось. Все вдруг замерли, и в наступившей тишине я услышала голос Тагаева, вдруг появившегося из-за моей спины.

— Привет, Детка, — с чувством сказал он и запечатлел на моей щеке братский поцелуй. Этого ему показалось мало, и, совершенно игнорируя Деда, он продолжил:

— Отлично выглядишь. Как дела?

— Были неплохи. По крайней мере, до той минуты, когда появился ты, — усмехнулась я. Вышло это у меня как-то нервно, что, в общем-то, неудивительно.

Дурацкая выходка Тагаева выглядела оскорблением Деда. Меня, близкого ему человека, на глазах изумленной публики целует местный мафиози, которого по глупости позвали в приличное место. При этом он еще называет меня Деткой. Впрочем, меня зовут так все, кому не лень, с благословения все того же Деда, ибо этим глупым прозвищем я обязана ему. У него все бабы — детки, а со мной он никогда особо не церемонился и вполне мог назвать так публично, причем не раз и не два. Так что это прозвище намертво прилепилось ко мне.

— Давно не виделись, — как ни в чем не бывало, продолжил Тагаев. — Как насчет того, чтобы поужинать вместе?

— Все это время я не отходила от телефона, ожидая твоего приглашения.

— Ну вот и дождалась, — хохотнул он.

— С этим трудно не согласиться, — кивнула я.

Дед, похожий на статую, стоял рядом, но я-то знала, как обманчиво это его спокойствие, и судорожно прикидывала, как выйти из дурацкого положения. В конце концов, Тагаев имел право и подойти, и даже поцеловать меня, а также назвать меня Деткой, раз уж еще три десятка придурков обращаются ко мне так же. Но попробуй объяснить все это Деду. Положение спасла Ритка.

— Тимур Вячеславович, — со счастливой улыбкой кинулась она к Тагаеву. — Как удачно, что мы встретились. У меня к вам большая просьба… — Не знаю, что за просьбу смогла она придумать, но в сторонку все-таки его оттащила.

— Поехали? — спросила я Деда, вздохнув.

— Тебе не кажется, что это будет похоже на бегство? — наконец выйдя из столбняка, поинтересовался он.

— Лучше б и меня мама утопила, — пробормотала я. Но как я ни храбрилась, на душе у меня было тревожно, а если честно, то просто паршиво. Я пошла в туалет, решив, что это единственное место, где я могу побыть наедине с собой и собраться с мыслями.