Карасёнки-Поросёнки

Сборы были недолгими. Капа стёрла землю с коленок, папа сорвал огурец, а бабушка завернула в белое полотенце краюху хлеба, оставшуюся от обеда, и четвёртую куриную ногу. Ещё они взяли ведро для карасей и удочки. Удочки оказались обыкновенными палками, которые надо носить длинным концом назад, чтобы не натыкаться на встречные деревья. К концу каждой палки папа привязал леску, поплавок, грузило и крючок, потому что на удочку без лески, поплавка, грузила и крючка карася поймать трудно.

* * *

К речке Караське вели две дороги: через поле и через лес.

– Пойдём через лес, – сказал папа. – Покажу тебе муравьёв.

Капа удивилась: муравьёв она что ли не видела? Да сто раз она их видела, а если считать каждого по отдельности, то, может, и тысячу. Муравьи жили в норке возле песочницы, на дереве возле подъезда и в хлебнице на кухне. Бабушка Тоня с ними боролась, но муравьи всегда побеждали. Так что Капа не очень-то обрадовалась муравьям, но вслух промолчала, а про себя подумала, что, если повезёт, в лесу они встретят какого-нибудь зверя покрупнее, например, ежа или зайца. А если не повезёт, – то волка или медведя.

Только лес оказался совсем безлюдным. Хотя в нём, конечно, попадались разлапистые деревья, которые вырывали из рук удочки, а вот ежи и зайцы – нет. Капа немного затосковала, но тут деревья расступились и открыли большую поляну. Она была завалена огромными земляными кучами, чуть ли не с папу ростом, словно тут недавно побывали строители. Капа подошла поближе и вдруг заметила, что кучи шевелятся.

– Ой! Что это? – вскрикнула Капа, отпрыгивая назад.

– Это муравейники, – объяснил папа. – Их строят рыжие лесные муравьи. Если приглядишься, сама всё увидишь.

Капа сразу начала приглядываться. Сначала муравьи просто бегали туда-сюда, но потом стало видно, что одни тащат в муравейник листики и палочки, другие – жучков и мушек, а третьи грозно шевелят усами и кричат. Папа объяснил, что в муравейнике у каждого своя профессия. Одни строят, другие их кормят, третьи руководят. Капе тут же захотелось стать муравьём и освоить какую-нибудь муравьиную профессию, но папа сказал, что не согласен ловить карасей в одиночку.

– Ладно, – вздохнула Капа и помахала муравьям удочкой.

Дальше они шли без остановок. Только съели на ходу огурец и четвёртую куриную ногу. Огурец от ходьбы стал ещё вкусней, чем в огороде.

– Красота! – сказала Капа.

– Красота! – согласился папа.

* * *

Речка Караська оказалась такой маленькой, что Капа чуть в неё не вступила. Речка лежала прямо на земле, присыпанная сверху белыми кувшинками. Она напоминала картинку из книжки, а не настоящую реку с мостами и пароходами. Да что там пароходы, – на Караське не поместился бы даже речной велосипед, на котором они с папой и мамой катались на пляже.

– Вот! – бодро сказал папа, снимая с плеча удочку. – Пришли.

Было видно, что он тоже удивился, какая Караська маленькая, хотя на самом деле это не Караська была маленькой, а просто папа стал большим…

Потом они пошли вдоль берега, выбирая место, где больше всего карасей, а выбрав, стали делать приманку. Для этого надо было жевать хлеб, но не глотать, а выплёвывать и лепить из мякиша шарики. Лично Капа на такую приманку в жизни бы не клюнула, но папа сказал, что для карасей хлебные шарики, всё равно что для Барбарисовича «барбариски», и сейчас караси начнут клевать так, что только держись. Капа представила себе острые карасиные клювы и поёжилась. Но папа был спокоен, и она поняла, что ловить карасей не опасно.

Когда Капе надоело смотреть на неподвижный поплавок, она стала ходить по мокрому песку и разговаривать с лягушками, которые загорали на солнце. Лягушки удивлённо квакали и громко плюхались в воду.

– Тише! – шёпотом говорил папа. – Всю рыбу распугаешь.

Капа бросила лягушек и стала гоняться за водомерками. У водомерок были длинные ноги, которыми они бегали по воде и не проваливались. Капа тоже старалась не проваливаться, но у неё плохо получалось.

– Тише! – громче говорил папа. – Карась не любит, когда мутят воду.

Капа перестала мутить воду и начала ловить кузнечиков. Накрыв кузнечика ладошкой, она ложилась животом на мягкую траву и заглядывала в щёлочку. Кузнечик под ладошкой косил выпуклым глазом и недоверчиво шевелил усиками. Но как только Капа отрывала руку от земли, чтобы ухватить кузнечика за коленки, тот высоко подпрыгивал и бывал таков. Все остальные кузнечики поднимали при этом такой радостный стрёкот, что папа начинал нервничать.

– Капитолина! – кричал он, распугивая последних карасей. – Если ты не посидишь хоть минутку спокойно, придётся возвращаться с пустым ведром.

Чтобы не мешать папе, Капа стала подкрадываться к густому кусту, который рос на лесной опушке. С ног до головы куст был усыпан красными ягодами. Капа сорвала самую красную и открыла рот.

– Не ешь! – сказала ягода хриплым голосом. – Не ешь, а то коньки отбросишь.

От удивления Капа выронила говорящую ягоду и растерянно пробормотала:

– А у меня нет коньков…

– Тогда ласты склеишь! – прохрипела ягода из травы.