Теперь сократится эффект воскресного переполнения курортов заскочившими на пару дней жителями Днепропетровска. Зато с началом сезона, и особенно в июле-августе, можно прогнозировать большое количество людей из России, которые будут находиться долго, ежедневно и, соответственно, будут довольно требовательны к месту своего постоянного пребывания.
Такое положение продлится до тех пор, пока Россия не создаст адекватные транспортные коммуникации в Крым — увеличится количество авиамаршрутов и будет введен в действие аэропорт Севастополя, появится мостовой переход, и пойдут машины и поезда.
Ну или (самое простое и быстрое развитие событий) — Новороссия по линии Харьков — Днепропетровск — Запорожье окажется в той или иной форме в дружественных России руках и восстановится нормальное автомобильное и железнодорожное сообщение.
С точки зрения туристической экономики крымчан, изменение схемы прибытия туристов имеет скорее минусы (впрочем, они не слишком напрягаются и полагают, что нынешний май не слишком малолюдней прошлого). Но вот с точки зрения отдыхающего тут можно усмотреть скорее плюсы. Не задыхаться в прелой толпе, не шагать через груды тел на пляже, не отправляться от дверей любимого кафе потому, что все забито, не выслушивать про то, что «у нас сейчас только группы», — все это бесценно.
Временное малолюдство — отличный шанс для развития высокого сервиса, который, быть может, будет дорогим, зато качественным и выигрывающим клиентов за счет этого качества, а не за счет «некуда деваться».
Еще исчезновение варварских толп протоукров существенно сказывается на ощущении уровня аутентичной крымской русской культуры. Гуляя по Гурзуфу вечером, я прислушался к живому шансону из ресторана и вдруг удивился: «Свеча горела на столе, свеча горела».
На следующее утро, остановившись перекусить у машины на одной из гурзуфских улиц, мы внезапно услышали откуда-то из-за закрывающих дом кипарисов, как кто-то мастерски играл Листа. После того как мы взобрались на вершину скалы рядом с Массандрой, пожилая экскурсовод (впрочем, скакавшая по камням как девочка) показала нам фантастическую панораму лесов, гор и моря и вдруг прочла стихотворение Зинаиды Гиппиус…
И это не говоря об уровне бытовой культуры. Здесь все невероятно предупредительны, вежливы и невероятно дружелюбны. Мы, привыкшие к рассказам о культурных европейцах и бескультурных наших, тихо приседали — большинство французского персонала покажется вам, по сравнению с крымской торговкой с рынка, отмеривающей вам белую черешню, просто развязными хамами, лишь вчера стянувшими санкюлотский колпак.
На мой вкус, сравниться с Крымом по уровню положительных эмоций может лишь Австрия. Но и ощущение от нее все же подпорчено Кончитой Колбасовой. Сравнить ощущение неги, охватывающее тебя в Крыму, с постоянным стрессом, который испытываешь, к примеру, на Лазурном берегу — попросту невозможно.
Как знать — пронеслась в моем наконец-то начавшем получать нормальное количество кислорода мозгу шальная мысль. Может быть, Крым, в конечном счете, станет точкой сборки и сбора нормальной русской интеллигенции.
Пространством обитания художественной и артистической богемы, местом, где ученые лихорадочно дописывают ночами свои диссертации, источником вдохновения писателей. Может быть, утраченная в XX веке нить, связывавшая нас с чеховским, шаляпинским, волошинским Крымом, наконец, вновь свяжется?
Часть IV
Тонкая красная линия
Шахтеры и невмешательство
Не знаю, какая из двух категорий ботов-псевдоохранителей отвратительней. Та, которая бормочет: «Америка нас заманивает, ни в коем случае нельзя лезть в Донбасс», или та, что скандирует: «Там некому помогать — шахтеры не восстают, а пиво пьют, к чему нам за них воевать?».
Наверное, все-таки вторая, поскольку первая категория может еще как-то сойти за «пикейножилетность». А вот вторая точка зрения — это конкретная злая подлость.
Ответ на эту мантру о шахтерах довольно прост:
— Почему мы должны вам помогать, если вы не восстаете?
— А почему мы должны восставать и бессмысленно гибнуть, если вы не помогаете тем, кто уже восстал?
Неправда, что Россия не взяла никаких обязательств перед русскими на Украине. Все прозвучало еще 4 марта, и очень четко:
«И вот когда мы это видим, мы тогда понимаем, что беспокоит граждан Украины — и русских, и украинцев, вообще русскоязычное население, проживающее в восточных и в южных регионах Украины. Что их беспокоит? Их беспокоит вот такой беспредел.
И если мы увидим, что этот беспредел начинается в восточных регионах, если люди попросят нас о помощи, а официальное обращение действующего легитимного президента у нас уже есть, то мы оставляем за собой право использовать все имеющиеся у нас средства для защиты этих граждан. И считаем, что это вполне легитимно. Это крайняя мера».