Каратель

Фляжка наполовину опустела, когда в ветвях куста что-то шевельнулось. Я прищурился, вглядываясь в зеркальце, но припустивший дождик смазывал отражение, и без того-то едва различимое. Я перевернулся и выглянул из-за пригорка.

У крыльца шевелились тени, тихо переговаривались. Слов я не разобрал, но голоса мужские и явно больше двух.

Я не стал вслушиваться – пустая трата времени. Еще раз оглядел площадку перед крыльцом, убедился, что машин здесь нет, сполз с пригорка вниз и тихонько стал двигаться влево. Вокруг дома, подбираясь к подъездной дорожке.

Через две минуты и три пригорка я выглянул.

Дом снова стоял темный и тихий. Прочь от него – прямо ко мне – скользили две тени. Я двинулся вдоль дорожки, прячась за пригорками. Осторожно раздвигал ветви кустов. Дождик скрадывал звуки.

За двумя тенями я дошел до конца подъездной дорожки. Мне приходилось петлять, они шли быстрее и потихоньку уходили от меня, в конце концов я перестал угадывать их в темноте.

Я остановился и обратился в слух.

Шелест дождика…

Через пару минут где-то недалеко хлопнули дверцы, заурчал мотор. Взревел громче, вдали между кустов мазнули лучи фар. Затрещали, ломаясь, кусты. Звук мотора снова изменился – машина выбралась на дорогу и пошла быстрее. Все дальше и тише. Через минуту все стихло.

Что и требовалось доказать.

Я достал из кармана часы, подсветил дисплей. Двенадцать минут первого. Что ж, тоже предсказуемо.

Уже не скрываясь – до дома слишком далеко, чтобы заметили, даже если у них ночная оптика, – я двинулся туда, где видел отсветы фар.

Вторую машину я нашел легко. «Мерин». Я осветил его фонариком, хотя и так знал, какого он цвета. Черный с малиновым отливом – в свете красного фонарика малиновый. А если на обычном свету, то отлив должен быть пурпурный.

Уверен, что и тот, который уехал, был такой же…

Я вздохнул. От дома сюда пришли двое. Значит, и внутри сейчас столько же. Свежая смена. И похоже, эти ребятки толк в своем деле знают. Мне с ними не тягаться. Пока они сидят в доме, мне туда не попасть.

Хотя…

Я потер подбородок. Потягаться можно. По крайней мере, попробовать.

Но стоит ли?

Едва ли в доме остались тела или книги. Так что я узнаю, даже если справлюсь с теми двоими? Ничего. А вот их смена поднимет тревогу: кто-то из выживших вернулся. И если сейчас ребята формальничают, то потом меня будут ждать целенаправленно и всерьез. И не только здесь. А может быть, и искать. Оно мне надо?

Я вздохнул и поплелся обратно.

К дому я добрался уже глубокой ночью. В просветах облаков вместе со мной бежала луна.

Едва я вошел, как наткнулся на Диану.

– Добрый вечер… мой господин, – с улыбкой добавила она.

– Добрый, – пробурчал я.

К черту такие добрые вечера…

Я прошел в столовую, к потрескивающему камину. Протянул руки, греясь – и теплом, и видом огня. Давая ему вымыть из меня тот холод, что остался от дома Старика – черного, покинутого, превращенного в западню…

Я закрыл глаза, хотел расслабиться, но тут за спиной загремела цепь.

Огонь притягивал взгляд, но я все-таки оглянулся.

Диана подошла ко мне, встала рядом. Тоже протянула руки к огню. Я посторонился, давая ей место.

И какого дьявола ее потянуло сюда – именно сейчас? Рядом с чертовой сукой расслабиться невозможно и нельзя. Кто знает, не станет ли она тихонько копаться в моей голове, подслушивая?

Еще хуже было то, что стоять на одном месте она не захотела. Присела к столу, снова подошла к камину, потом ушла в глубину комнаты, где под зашторенными окнами стояли большие кресла, но не просидела там и минуты, снова подошла к камину, но на этот раз встала по другую сторону от меня, и мне опять пришлось сдвинуться в сторону…

Она крутилась вокруг, гремя цепью, словно дюжина домашних кошек, изнывающих от безделья.

А, черт с ней! Черт с ним, с камином! Не суждено мне сегодня спокойно погреться у огня…

Я двинулся к дверям, но Диана тут же загремела цепью следом. Этого я уже не выдержал:

– Да какого дьявола, Диана!

– Прошу прощения?

– Что вы ходите за мной по пятам?!

Диана глядела на меня, приподняв брови:

– Но…

– Что вы крутитесь вокруг, будто вам от меня что-то надо?!

– О!.. Я надеялась, мой господин будет так добр, что…

Она замолчала, лишь легкая улыбка гуляла по ее губам.

А меня уже бесило от ее издевательского «мой господин». И так весь день наперекосяк, и еще она!

– Что?! – рявкнул я.

Диана смиренно опустила глаза. Слишком уж смиренно…

– Что ж… Если мой господин желает уморить меня голодом… Что ж… – Не поднимая глаз, она сделала книксен и отступила на шаг, будто и вправду решила, что ее господин уже сказал все, что счел нужным, и больше не удостоит ее ответом, а надоедать ему она не смеет.

– Ч-черт… – Она же жрать хочет… А здесь нет ни крошки, если не считать пряностей и травок. – Совсем забыл…

– Как? Вы в самом деле ничего не привезли?

Я потер лоб.

В самом деле не привез… Но тренироваться с ней я должен. Значит, и пожрать ей что-то надо дать.

– Ладно… Сейчас.

Я вышел из дома и спустился к «козленку». Достал из сухого пайка пачку галет и банку тунца и вернулся в столовую.