Каратель (СИ)

— Ну не знаю, не знаю… На фотографии, какая— то страшненькая тетка, а вы явно моложе и красивее будете…

— Фотография просто не удачная..

— Так как вас зовут?

Воспитатель числилась Аллой Сергеевной и проживала в этом же общежитии, на втором этаже, где располагались комнаты преподавателей и редких взрослых заочников, приезжавших для сдачи зачетов два раза в год. Второй этаж, с двух сторон, был заблокирован серьезной на вид решеткой с упрятанными в короба замками, препятствующих попыткам отомкнуть решетки без ключа. Очевидно, появление на «взрослом» этаже малолетних воспитанников не приветствовалось и пресекалось.

На третьем этаже, двери двух комнат были распахнуты настежь. В открытых комнатах был бардак и полнейший срач.

— Здесь живут ребята, которых забрали в милицию….

— Скажите, Алла Сергеевна, а сколько ребят здесь живут?

— Семеро. Все живут в этих двух комнатах. Мы на время каникул всех переселили в эти две комнаты.

— А в остальных?

— Там никто не живет.

— Надо посмотреть.

— У меня нет ключей. Все ключи у завхоза, а он в отпуске. — по торжествующему тону женщины, я понял, что это правда.

— А что, до конца отпуска завхоза, доступа к ключам от всех комнат нет? Мне кажется, что вы меня обманываете.

— Ключ от кабинета завхоза у директора, директор будет через три дня. Хотите ключи — ломайте дверь кабинета!

Ломать двери было через чур, поэтому, попросив понятых и напарника постоять молча, я пошел по коридору, припадая к косякам и замочным скважинам, прислушиваясь, присматриваясь и принюхиваясь. Коридор был длинный, у каждой комнаты приходилось замирать на несколько минут, что не прибавило бодрости моим понятых, Им обещали интересное действо, а по факту пришлось торчать в унылом коридоре.

— Павел, мы курить пошли — мой напарник, с понятыми, похихикивая вполголоса, двинулись на лестницу. Через несколько секунд раздалось дребезжание оконного стекла — судя по всему, мужики, с трудом, отодрали закрашенную во много слоев раму и закурили «на улицу», обсуждая старательного дурня, что засовывал свой длинный нос в замочные скважины, пытаясь понять, есть кто в «Теремочке» или нет. Видно, у своего кобеля научился.

Воспитатель наблюдала за моими потугами с плохо скрываемой улыбочкой, а я шел по бесконечному этажу, замирая, не дыша, у каждой двери, заглядывая в каждую замочную скважину, глубоко втягивая воздух, стараясь не показывать свою злость. Ситуация грозила падением моей репутации в этом забытом Богом уголке России. Если ничего не найду, к вечеру распоследняя дворняга в поселке будет обсуждать — сколько уроков художественного «нюханья» взял я у своего пса, и чем рассчитывался с учителем.

— Что— нибудь нашли? — очень заботливо спросила меня женщина.

— Пока нет, но, надеюсь найду.

— Где? Мы же все посмотрели.

— Наверху. Там же еще два этажа.

Мне показалось, или спина воспитателя, уже шагнувшего по ступеням вниз, вздрогнула?

— Паша, заеХХХХал уже всех. Тебе же сказали, что нет там ничего — старший сержант Викторов не скрывал своего неудовольствия: — И так, два часа здесь потеряли впустую.

— Мы осмотрим верхние этажи. Всем понятно? — я быстрым шагам двинулся по бетонным ступеням наверх. Викторов зло сматерился, дедок — понятой картинной схватился за сердце, закатывая глаза, а второй мужчина продолжал смолить сигарету перед распахнутым окном, не глядя в мою сторону.