Каратели

Успокаивала себя мыслью, что для дела. Алкоголь, языки у Карателей развязаны, могла узнать подробности о их планах, о том, отпустят ли нас или убьют? Есть смысл бежать?

Вскоре узнала, чей это День Рождения — Гектора. У нас семь лет разницы... Какой старый, я думала, он моложе. Видимо, эта разница в возрасте не давала понять друг друга. Гектор сразу говорил о сексе, все крутилось только возле одного, меня же эти вещи напрягали. Я и защищалась, как могла, от вездесущих лапающих рук. А Гектор пер танком и не замечал, что меня пугало слишком быстрое развитие отношений. Слишком агрессивное. Правда, это было до того, как узнала, что он — Каратель...Потом он был совсем ужасным.

Зачем я вспоминала?

Вынырнула из воспоминаний, когда внимание зацепилось за дружный смех и разговор на берегу:

- Гектор, ну поделись, классно трахать Клейменную?

- Ты бабка-сплетница? Сиди -- не трынди!

- Да ладно тебе... - продолжал дотошный голос. - Ты говорил, классная. Чем? Узенькая? Ты в ней хоть помещаешься?

- Лилечка, не в обиду, ты уж извини, что при тебе, но Гектор у нас просто первопроходец! - кто-то громко рассмеялся. Поднял банку пива высоко воздух и громко провозгласил: - Давайте! За первопроходца!

- Мне как-то все равно... - заявила эта самая Лиля.

А для меня это всё. Конец пути. Финиш. Дальше ничего нет. Дальше стоп. Сотый крах моих надежд.

Вскочила! Взорвалась! Словно неизвестная сила толкнула в спину или подняла за руку, чтобы перестала сидеть на коленях.

Я встала в полный рост, перегибаясь через забор, не страшась, что заметят. Все лицо горело, лоб, щеки, шея, уши и внутри кровь закипела. А в голове болезненно пульсировали слова-воспоминания.

Он наглый, лживый предатель. Его словам нельзя верить.

«Ты красивая, Диана, как мне нравится твое тело!»

Он лжец, а я -- дура, которая никак не привыкнет к его вранью.

«Я заберу тебя из этой клоаки!» -- сказал перед уходом тем утром, перед взрывом здания Карателей. Обещал забрать. Вот и забрал...сюда...на остров в плен.

Внезапно мои руки на заборе окрасились оранжевым светом-пламенем, ярко заполыхали и треск огня зазвучал в ночной тишине. Я поспешно спрятала руки вниз, а сама выглянула на пляж с высоты острова, разглядывая длинную тень Карателя. Гектор поднялся с бревна, аккуратно держась за гриф музыкального инструмента, из которого воспроизводил столь дивные по красоте звуки. Медленно развернулся ко мне, словно мысленно услышал или увидел сквозь темноту ночи. Наши взгляды поймали одну волну, повстречались, соединились.

После некоторой заминки, Гектор отдал гитару подруге, коротко что-то сказал и направился по песку в сторону...в сторону серпантина острова. Сначала медленно, а потом как рванул бегом.

Как я сорвалась с места! Предварительно вылила чай из кружки, и как полетела, не страшась топотом и тяжелым дыханием разбудить спящих Клеймённых. До рези в боку бежала по песку, желая спастись в родном домике от Карателя.

Только бы не ко мне. Только бы не видел. Не успел.

Приблизившись к дому, потянула ручку двери на себя. Почти оглохла от тяжелого грохота сердца в груди, когда дверь вышибло из рук. Та с силой захлопнулась передо мной, отрезав путь к спасению. Мужская рука легла на плечо и развернула меня, прижимая лопатками к деревянной стене. От резкого поворота волосы накрыли мне лицо, не позволив рассмотреть Карателя, но я и так знала, кого увижу. Его запах накрыл теплой волной, выбил уверенность из тела, заставил воздух затеряться где-то в горле. А как правильно заново дышать, я долго не могла сообразить.

Ветерок подул и пряди волос перестали мешать обзору. И вновь Гектор передо мной, все тот же злой, который покидал неделю назад, пробивший дыру в двери. (Андрей заделал последствия погрома). И сейчас Гектор выглядел не веселее, чем в тот раз: челюсть с усилием сжата, от чего скулы четче заострились, губы соединены в одну злую-полоску, вены на виске и шее заметно надулись. А взгляд пренебрежительный словно рассматривал что-то мерзкое, отвратительное, некрасивое.

Сразу в ответ теплая волна схлынула с меня, взамен обдало могильным холодом. А мужские пальцы сдавили ключицы с такой силой, что я невольно просела от боли.

- Что ты здесь делаешь? Вынюхиваешь? - Гектор говорил шепотом, но яростно и угрожающе. У меня впервые язык не повернулся ему дерзить. Мурашки распространились от его пальцев на плечах по всему телу.

- Я спрашиваю, почему ты позволила себе выйти после отбоя? - чуть громче спросил.

- Чай... - ответила. Почему-то голос отказывался меня слушать, стал неуверенным, болезненным. Я кивнула нам под ноги, где валялась кружка, которую уронила после того, как Гектор резко развернул. Чашка, хорошо, не разбилась.