Каратели

— С военной точки зрения эта операция обещает быть лакомым кусочком, — внезапно промолвил Хантингтон, после того, как какое-то время мы ехали в молчании. — Говорю это на случай, если вы сомневаетесь в осуществимости наших революционных планов, старина. Может показаться, что у нас чрезмерно большие амбиции, но дело в том, что мексиканцы слишком заняты проблемами в Сьерра-Мадрэ, на материке. Они предпочитают не распространяться о своих внутренних трудностях, но я совсем недавно проезжал по тем местам, чтобы самому оценить ситуацию и на каждом шагу натыкался на военные патрули. Я даже заметил там одно из их спецподразделений — видимо, созданное по подобию ваших зеленых беретов — парни, с которыми предпочел бы здесь не встречаться. Думаю, что это мне не грозит...

Договорить он не успел. Водитель резко нажал на тормоза и машину сильно качнуло. Передние фары освещали движущийся перед нами побитый автофургон с калифорнийскими номерами, которые на дорогах Баха встречаются значительно чаще, чем местные. Фургон старательно перекрывал дорогу каждый раз, когда мы пытались его обогнать. Полковник протянул руку и взял автомат, который сжимал между ногами. Потом посмотрел на меня.

— Что скажете, старина? Может, засада?

— Возможно, — сказал я. — Или развлекается какой-нибудь подвыпивший янки. Я помощи не ожидаю, если вы это имеете в виду.

— А если бы ожидали, то так сразу бы и сказали?

— У вас мое оружие, амиго. Я сам вам его отдавал.

— Это не помешает кому-нибудь из ваших официальных мексиканских друзей прийти к вам на помощь. Хотя такими машинами они, по-моему, не пользуются. Посмотрим, что они задумали. — Он похлопал по голове сидящего впереди француза и мягко произнес: — Я-то думал, что ты водитель, малыш. Тебе что, танк нужен, чтобы обогнать эту груду металлолома?

Узкие плечи водителя выразительно приподнялись и упали. «Мерседес» вновь двинулся вперед, мигающими фарами, как это принято в Европе, требуя освободить дорогу. Виляющий впереди фургон, окна которого закрывали багаж и экипировка туриста, вновь выехал на середину дороги. Я почувствовал себя совершенно беспомощным.

Если Рамона предупредили, и теперь он пытается вмешаться, дело для меня может кончиться весьма плачевно, а если это всего лишь какой-то ненормальный американский парнишка, то разбиться по его милости было бы просто глупо...

Полковник неподвижно замер возле меня, положив автомат на колени. Француа попробовал с одной и с другой стороны, пытаясь заставить водителя отклониться, затем отыскал щель и лимузин устремился вперед, громко сигналя. Когда мы проезжали мимо, я заметил в кабине фургона двух молодых парней и девушку, удерживающую банку с пивом так, чтобы водитель мог дотянуться до нее, когда его не слишком поглощало управление.

Мы вырвались вперед, и Хантингтон глубоко и облегченно вздохнул.

— Я должен организовать революцию, — сказал он. — Мне приходится иметь дело с неуравновешенными миллионерами, некомпетентными генералами, ненормальными капитанами судов, необученными солдатами, ненадежными поставщиками, наконец, таинственным снайпером с большой винтовкой и что же происходит на этот раз? Перебравшие пива хиппи пытаются позабавиться за мой счет...

Дорогу рядом с нами осветили фары приближающейся сзади машины, и он замолчал. Несмотря на солидную скорость, побитый фургон с американскими номерами пытался нас обогнать. Когда его кабина поравнялась с нашим окном, пассажир-мужчина высунул руку и сделал пальцем стандартный оскорбительный жест, отчетливо различимый в отраженном свете фар. Я увидел, как сидящие рядом с ним девушка и водитель оглушительно захохотали...

— Похоже, — спокойно произнес полковник, — пора это прекратить. Пожалуйста, Француа, позаботься об этом.

«Мерседес» увеличил скорость. Фургон перестал приближаться и оставался на уровне нашей задней дверцы. Медленно и неотвратимо длинный лимузин начал сворачивать в его сторону. Я увидел, как выражение злобного торжества на лице водителя фургона сменилось недоверием и испугом. Фургон слабо протестующе засигналил. Водитель отчаянно нажал на тормоза, пытаясь оторваться, но было слишком поздно. «Мерседес» полностью перекрыл ему дорогу. Автомобиль вылетел на обочину, и свет его фар исчез из виду. Наш лимузин со скрежетом вписался во внезапно появившийся поворот. К счастью, дорога в эту пору была пустой.

— Разворачивайся, — приказал полковник. — Думаю, нам стоит довести урок до конца, раз уж мы взялись за него.