Каратила - третий раунд

убитого Ляха лихой питерский бандит Паша-штангист все же сумел удержать

власть «красных». Он притормозил беспредел со стороны активистов, да те и

сами поняли, что к чему, и вели себя осмотрительней. Повторения ужасных

событий того страшного вечера больше никто не хотел. Через некоторое время

все устаканилось, и жизнь на зоне вновь встала на привычные рельсы.

Следующие два года не баловали Егора разнообразием: работа на промке,

тренировки на спортплощадке с поправившимся и набиравшим форму Бесом,

занятия английским с Иосифом Карловичем и сны о свободе, которая теперь

находилась рукой подать – прямо за тамбуром переходника и высокими

стальными воротами.

– Ну что, бывай, Вова, может еще и встретимся! – Егор крепко обнял

товарища на прощание.

– Конечно же встретимся, Егорка, куда же мы с тобой денемся! – Бес

облапил его в ответ. – Земля–то, она круглая, братишка. Мне еще всего полгода

здесь париться осталось, а там я в Москву подамся. Нужный телефончик я тебе в

блокнот записал, так что с будущей весны ты запросто сможешь меня по нему

найти.

Маленький, раздолбанный белый ПАЗик, по-козлиному прыгая на ухабах,

запылил по разбитой грунтовой дороге. Егор, по привычке расположившийся

сзади, положив сумку себе на колени, подпрыгивал на жестком сидении и жадно

смотрел в замызганное пыльное окно. Он все еще до конца не верил, что все уже

закончено. Он еще не верил, что больше не будет решеток, караульных вышек,

колючей проволоки, окриков конвоиров и что теперь он уже не осужденный

Андреев, а просто свободный человек – один из миллионов граждан своей страны.

Автобус уносил его все дальше и дальше, и в груди у него постепенно крепла

уверенность, что теперь в его жизни все должно быть совсем по-другому, теперь

все должно быть правильно и хорошо…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Сейчас, заканчивая этими строками повесть о Каратиле, я мысленно

смотрю на этот маленький автобус, уносящий в неведомую даль главного героя, с

которым мы вместе прожили бок обок два последних года, и всей душой желаю

ему удачи, чувствуя при этом облегчение и легкую грусть. Облегчение потому, что

для автора-дилетанта, каковым я и являюсь, писательский труд на самом деле

оказался весьма сложной штукой. Если бы я только мог предполагать, с какими

трудностями столкнусь при написании этой трилогии, то, может быть, и вовсе не

взялся бы за эту работу. Но, слава богу, я этого не знал, и в итоге, строчка за

строчкой, у меня вышло то, что, я надеюсь, Вы прочли. В любой книге автор и

читатель являются соавторами, вместе творя неповторимую для каждого

вселенную вымышленного мира. Я всего лишь постарался очертить контуры и

сделать эту повесть о парне, занимавшемся каратэ, самые активные годы жизни

которого пришлись на эпоху канувших в лету «лихих девяностых», максимально

интересной и хотя бы немного правдоподобной. Хорошо ли, плохо ли у меня это

получилось - судить не мне, а Вам, уважаемый читатель. Ну, а легкая грусть

присутствует оттого, что всегда трудно расставаться с близкими тебе людьми,

которыми для меня за это время стали герои этой книги – тем более, что многих

прототипов, судьба которых послужила основой для сюжета этой повести, я знаю

или знал лично... И именно поэтому, я не говорю им прощай, я просто скажу им: до

свидания…